Рассвет на чужой планете

Устроившись поудобнее, Сомба-99 подкрутил настройки, чтобы усилить четкость передаваемого изображения. Увы, звука не было и не потому, что техника далека от совершенства — просто здесь, на этой дикой планете, не было пока ни одной передающей станции. Отсутствовала связь, и если кто-нибудь отходил от лагеря на большое расстояние, он просто никак не мог дать о себе знать — заблудился ли он или просто отдыхает в тени холмов. Да и сама картинка была не слишком хороша — зонд медленно крутил камерой на длинном гибком шесте, давая панорамную съемку. Вращение ее можно было замедлить, но не остановить совсем. Любуясь медленно проплывающим по экранам пейзажем, Сомба невольно поддался очарованию этого места. Ну и что, что тут мало растительности, и земля почти пуста и бесприютна! Уриане еще пятьсот кругов тому назад поделились со своими первыми учениками технологией, которая позволяла бы обустраивать планеты, не нарушая их экологии. Всего-то и надо, что, посеяв контрольные образцы, выделить те, которые прижились лучше других. Тем временем расшифровать геномы местной флоры и подселить в генотип отобранных видов нужные гены, которые помогут растениям адаптироваться к новой планете, а то и вовсе создать жизнеспособные гибриды. То же самое — и с животными. Пройдут одно-два поколения — и готова модифицированная планета.

— Капитан, группа добровольцев готова к походу!

— Хорошо. Выступайте, — кивнул он. — Только… постарайтесь не сбиться с курса. Оставляйте хотя бы метки, чтобы вас можно было легко найти.

— Сделаем!

Переключив некоторые экраны на ближнюю связь, Сомба-99 пронаблюдал, как группа из двух научников, техника и стюарда-лаборанта, ведущего «на поводке» грузовую платформу, не спеша двинулась в путь. Они пересекли лагерь — в нем пока были только две жилые палатки, палатка-лаборатория, кладовая и полевая кухня — и углубились в невысокие каменистые холмы, складки между которыми покрывал липкий сине-фиолетовый налет. Научники уже выяснили, что это — колонии простейших, которые могли считаться одноклеточными растениями.

Выждав время, он снова переключился на дальний обзор. Группа пока еще была видна на экранах. Но потом они на какое-то время пропадут из поля зрения. Надо, непременно надо смонтировать пару трансляционных вышек! Куда им тут без связи!

Рядом что-то задвигалось. Скрипнув обивкой, в свое кресло опустился Такту-101.

— Любуетесь, капитан?

— Да, — коротко ответил Сомба, не отводя глаз от экранов.

— Хотите туда? На грунт?

— А? Что?

— На грунт, — терпеливо повторил пилот. — Дальнепроходцы обычно не говорят «Высадились на землю» или «Опустились на планету». Они всегда садятся «на грунт». Даже если возвращаются на родину. Вы же летали. Недалеко, в пределах системы… Неужели ни разу не слышали?

В его голосе послышалась насмешка.

— Разумеется, я знаю, что такое «стоять на грунте» или «сесть на грунт», — парировал Сомба. — Не знаю, с чего вы решили, что мне надо знать именно это?

— А что же еще?

«Вы спросили, хочу ли я туда, — подумал Сомба. — Но, если я напомню вам об этом, выяснится, что я ужасно хочу на грунт!» По традиции, первооткрывателям планеты могут предоставить льготные условия при переселении на новое место. Эти льготы порой так велики, что первооткрыватели, которые не желают пользоваться наградой, перепродают свои права с большой выгодой.

— Я всего лишь потребовал у вас уточнений об экспедиции. Какое оборудование они взяли? Какие исследования собираются провести? Им надо взять образцы минералов и почвы. Не забыть местную растительность…

— И животный мир?

— Будем надеяться, что животные здесь не водятся.

И только Сомба произнес эти слова, как на экране что-то дрогнуло.

— Смотрите! Кусты! — Такту подпрыгнул от неожиданности.

— Что?

— Кусты. Они шевельнулись. Ну-ка, где тут запись?

Информация от зонда передавалась непрерывно, сразу записываясь в память корабля. Сомба без особого труда отыскал нужный файл, разложил его по кадрам и вывел на боковой экран короткую зацикленную запись, состоящую хорошо, если из полутора сотен кадриков. Длиной запись была всего четыре с половиной нано-единицы.

— Вот!

Растительность, обильно покрывавшая берег неглубокой лужицы в низинке, слегка зашевелилась. В переплетении стебельков из воды показалась плоская голова странной угловатой формы. Приподнялось толстое тело. Шевельнулось. Замерло, наполовину высунувшись из воды. Потом не спеша погрузилось обратно. Несколько торчавших из воды стеблей закачались — видимо, существо задело их под водой.

Сомба пустил запись в замедленном темпе, потом вовсе дал раскадровку.

— Все рано ничего не понятно.

— Это ящерица, — определил Такту. — Ну, или местный ее аналог. На первых порах их действительно можно назвать ящерицами. А там поглядим. У нас есть группа естествоиспытателей — вот пусть они с названиями и возятся.

— Все равно. Первое животное на планете… А мы даже не можем сказать им, чтобы его поймали!

— Зато мы можем отдать такой приказ остальным.