Рассвет над Балтикой

– Ты мне такие разговоры брось – не найдем, – Чапай в сердцах плюнул за борт, – Тут такие планы, …. «едрит-мадрит», я уже, понимаешь, «Военно-Морской Устав» дописываю, а ты, … «селедочный остаток», не найдем. И с «Чайки», все до последнего линя обдерем, и «даму испанскую» до последнего реала обчистим. И повторяй как мантру – «Товарищ капитан, задание по подъему материальных ценностей будет выполнено в срок, и в полном соответствии с приказом»!

– Так точно товарищ кэптан! И в срок, и в соответствии! – Шмидт положил одну руку на лысину, а второй отдал честь, – особливо с вашей помощью.

– Ну, понырять, я думаю, нам всем придётся, мало не покажется, – Перегудов снова взялся за шпагу, – по-хорошему бы ее приподнять и к берегу вытащить, а то и вообще на берег. Петрович как кумекаешь – сможем?

– Тут хоть думай, хоть кумекай, – рука Шмидта снова потянулась к макушке, но чесать голову не стала, – сначала нужно достать компрессор и бензин в канистрах и акваланги с баллонами. Потом я буду танцевать с бубном вокруг этих девайсов. И ежели удастся запустить компрессор, то тогда и сообразим, чего и как с подъемом самого судна. А нет так и …

– … Твою же маму! – Чапай снова оторвался от медитативного протирания лезвия шпаги, – … за ногу… в уши… не слышал больше такого! Ты мне … инженер, или хрен в стакане? Или думаешь, тут все как герцог тебе благоволить будут? Шведы припрутся, и как при Петре будут пленных на копье по четыре человека насаживать. Или разбойнички какие подловят и сдохнешь избитый и раздетый на морозе.

– Капитан, ты что-то совсем разошелся, – Мусаев протянул ему бутылку, уже с вынутой пробкой, – с утра же вроде нормально все было?

– Спасибо Володя, – Перегудов отпил изрядный глоток, и отдал бутылку обратно, – вот полирую этот свинорез, и с каждой минутой мне как лосю из анекдота, все фиговее и фиговее… Ну как я с ним буду обращаться, если дело какое случится? Оно с туристом рядом хорошо фотографироваться, а блин горелый, пока я эту шпагу из ножен достану, меня местный греховодник уже пять раз проткнет! А огнестрел тутошний! … Это же … одна сплошная кучерявая песня! Пока его перезарядишь, тебя не то, что пристрелят или заколют, тебя уже оберут и разденут до исподнего. Вот так и понимаешь суровую прозу полководца, что «пуля дура, а штык молодец» … В общем, чего-то мне взгрустнулось. А тут ещё…

Бухх… – раздалось с левого берега где-то немного ниже по течению. Все повернулись в ту сторону. Сначала ничего не происходило, затем из леса появился человек и побежал к воде. Заметив барку, он поднял руку и запрыгал на обрывистом берегу, что-то крича.

Бухх… – раздалось уже ближе, и из леса, откуда недавно выбежал человек закурился дымок выстрела. Одновременно с этим, подпрыгивающий парень как будто получив волшебного пенделя, пролетел пару метров повернувшись в воздухе и спиной плюхнулся в воду.

– Ты смотри, что творится, – Чапай быстро скинул ботинки, расстегнул портупею и нырнул с носа. Из-под воды он появился почти у берега.

Из каюты вышли Кетлер и Литвинов.

– Что такое? – спросил Яков у старшего охранника, стоявшего у каюты.

– Из леса выбежал парень, по виду из крестьян, по нему два раза стреляли из мушкета. Один из русских прыгнул в воду. Вон он, уже вышел на берег, Ваша Светлость, – отрапортовал сержант.

Все снова повернулись и стали смотреть, как Перегудов немного пригибаясь, бежит по песку к тому месту, где в воде виднелось тело человека.

Герцог повернулся к шкиперу – Симонис, ты у нас здесь вроде всё и всех знаешь, что там за лесочком?

– Хутор там, Ваша Светлость. Гуго Беспалого. Он козий сыр замечательный делает, этим и живет в основном. Ему еще в начале той войны пальцы на правой руке посекло, вот он сюда и перебрался. Женился на куршке, сын и четыре дочери. Старшая уже на выданье. Вот, похоже, сынка то его и подстрелили, сам бы он так не полетал – грузный стал.

– Надо разобраться, – Яков осмотрел подобравшихся бойцов охраны, затем его взгляд окинул гребцов и остановился на сундуке у ног Шмидта.

– Александр, зарядите пистолеты, останетесь со мной.

– Ян, – обратился Кетлер к сержанту своего воинства, сейчас высадитесь на берег, и посмотрите, что там делается. Если окажут сопротивление, убейте всех, к чертовой матери. Да простит меня Господь! Средь белого дня кто-то стреляет в моих крестьян, это непорядок!

– Далес, правь к берегу, вон туда, где Перегудоф парня вытащил, потом организуй команду в помощь моим ребятам, они идут первыми, твои за ними.

– Ваша Светлость, я знаю, как к хутору подобраться незаметно, и где в ограде лаз есть, – сказал подошедший белобрысый парень.

– Это кто? – Спросил герцог шкипера, смотря на подошедшего.

– Наш балабол, по кличке Гусь. Он у нас тот еще ходок. Знает, наверное, все подходы к хуторам, но только к тем, где девки на выданье. Пять или шесть человек уже обещали свернуть ему по этому поводу шею.