Рассвет над Балтикой

– Я собирался посылать через неделю известие о необходимости подготовки очередной торжественной церемонии, – Томсен подвел экскурсию к четвертому стапелю, по размеру, примерно на треть меньше предыдущих, – 24 пушечный корвет практически готов встретиться с водной стихией. Я думаю, среда через неделю будет самый правильный день.

– Хорошо, – Яков радостно улыбался, – я распоряжусь обо всем необходимом.

– Ну а это наш последний крупный стапель, – Сивертс махнул рукой дальше на виднеющиеся более мелкие стапеля и эллинг, – там мы строим галеры и подсобные суда. А это у нас будет галиот. В основном торговые суда у нас выпускает Голденгенская верфь. Но самых крупных грузовозов и промысловиков мы строим на этом стапеле.

Пройдя дальше по территории, экскурсия подошла к пирсу, ведущему к плавучему эллингу. Опутанный лесами на воде стоял крупный фрегат. Как птицы рассевшиеся на ветках дерева, на его мачтах работали люди.

– А вот и наша красавица «Умеренность». Работники заканчивают с такелажем. Думаю, через неделю начнем загрузку орудий.

– А вон там еще дальше, у нас два сухих дока, – Томсен показал на два каменных сооружения стоящих у воды, – один сейчас не занят, а во второй мы готовимся принять «Крокодила», пришедшего с Гамбии. Будем чистить ему брюхо, и проводить текущий ремонт.

– Ну. На этом краткую экскурсию по нашей Главной верфи мы и закончим, – Герцог показал на небольшое здание невдалеке, – пройдемте в управление.

– Знаешь Томсен, – Яков взял Сивертса под руку и зашагал в сторону указанного ранее здания, – у меня для тебя удивительный сюрприз!

– Какой, Ваша Светлость?

– Доберемся до стола, и ты все увидишь…

Шмидт, в свою очередь, точно также взял под руку Перегудова.

– Вася смотри, что я думаю. На первом и третьем стапелях строят типичные фрегаты 17 века, хоть и можно сказать достойные встать в «линию». Которые, однако, с нашим появлением морально устарели. А для дела против шведов нам понадобятся как минимум броненосцы.

– Думаешь, с учетом увиденного на железодельных… гм… предприятиях Герцога, промышленность потянет прокат броневых листов? – лицо Чапая выражало скепсис.

– Нет, до железной брони, да и просто до проката нам еще трудится и трудится. Я имею в виду деревянный «эрзац» броненосец, – Петрович почесал голову, – несколько слоев обшивки бортов из дубовых досок, расположенных под разным углом друг к другу. К концу 18 века обшивка бортов достигала 60 и больше сантиметров. Сделаем толстокожий фрегат на полтора века пораньше.

– Дороже будет, дуб гораздо тверже, и пилить его значительно тяжелее, – Перегудов задумчиво нахмурился, – с другой стороны непробиваемый девайс нам пригодится. А если ему в трюма натолкать пустых закупоренных бочек, то мы получим еще и неутопляемый девайс. А применим снаряды с чем-нибудь более серьезным, чем черный порох, то получим вообще вундерваффе. Правда, боюсь, применять сии чудо фрегаты мы сможем не долго. Их или постараются сжечь, или взять на абордаж.

– А нам много и часто не нужно. Поможем Датчанам утопить пару наиболее крупных кораблей во флоте Шведов в генеральной баталии, а там они и сами справятся. А потом, – Сергей Петрович обратился к впереди идущему Литвинову, – Саша притормози. Когда в мире намечается большое морское противостояние, после этой Балтийской войны?

– Да прямо сейчас идут Война за Крит между турками и Венецией, Голландцы с Португальцами, у Бразилии и в Индийском океане борются. Французы вон с испанцами по мере сил на море друг друга щемят. Только у французов сейчас кораблей с Гулькин нос. Пиратствуют в основном в Карибском море. А действительно крупная война на море, будет только в 1665 году – вторая Англо-голландская. Вот там будет бойня ого-го.

– Во, вот там мы наши Страх и Ужас и выпустим, – удовлетворенно кивнул Шмидт, – если они протянут столько.

– По-гречески «страх» и «ужас» – «фобос» и «деймос», – Литвинов старший заинтересованно смотрел на идущих под руки Чапая и Петровича, – а кого и чем вы собрались пугать эдакими названиями.

– Сюрприз будет, – усмехнулся Василий Иванович, – после основного доклада.

Как и предсказывал Герцог, после того как увидел чертежи «Чайки», Томсен Сивертс подпрыгивал возле стола. На самом деле он неосознанно переступал с ноги на ногу, находясь в состоянии сильного волнения. Но со стороны это смотрелось, как будто взрослый дядечка подпрыгивает в восхищении, и вот-вот захлопает в ладоши. Герцог смотрел на это с умилением, а Кирилл, как всегда сидящий в стороне на стуле тихонько хихикал, отвернувшись в сторону. Взрослые попаданцы старались держать лицо.

После длительных ответов на многочисленные «что», «как», «почему» и «зачем» и обсуждении общей концепции и преимуществ данного типа корпуса и такелажа представленного в проекте «Чайки», встал вопрос «как быть и что делать». Перегудов перешел к подготовленному докладу «Будущее Курляндского судостроения».