Рассвет над волнами

Лейтенант снова покраснел, ощутив радость от оценки его труда. «Интересно, что он обо мне сейчас думает? — спросил себя Нуку, выйдя из рубки. — Что я правильно оценил ситуацию или что я слишком молод для должности помощника командира?» Нуку подошел к якорной лебедке, проверил состояние зубчатой передачи: достаточно ли в барабане вазелина, нет ли ржавчины на звеньях якорной цепи.

— Ну, как дела, Штефанеску?

— Докладываю, проверил якорный фонарь. Искрили контакты.

— Наверное, окислились.

— Да, окислились. Я зачистил, и теперь все в порядке.

— Отлично. Хочу поручить тебе проверить проводку с самого низа до верхушки мачты. Боюсь, как бы в некоторых местах не потерлась изоляция.

— Понял, товарищ старший лейтенант.

— Ты все еще обижаешься на меня?

— А я и не обижался вовсе, — ответил Штефанеску, отводя в сторону взгляд.

— Это ты мне можешь не рассказывать. Ты обиделся на меня из-за того, что я не предоставил тебе отпуск по семейным обстоятельствам. Но, если помнишь, я объяснил почему…

— Можно было и не объяснять. Армия есть армия, приказы здесь не обсуждаются.

Нуку вспыхнул, но сдержался. Ему не понравился тон матроса. Он хотел снять известную напряженность в отношениях с матросом, но не в ущерб своему авторитету, чтобы это не выглядело как проявление слабости. Об этом говорил ему командир. «Хорошо, если бы Штефанеску еще раз попросился в отпуск», — подумал Нуку, а вслух сказал:

— Послушай, Штефанеску, если справишься с заданием, заработаешь пять суток отпуска.

— Но вы же говорили, не положено.

— Это когда было. Сейчас другое дело…

— Сейчас уже поздно, — мрачно заявил Штефанеску. — Моя подруга уехала в отпуск.

— Поедешь вслед за ней.

— Это невозможно. Она сообщила моим родителям, что уезжает в туристическую поездку… Если бы вы отпустили меня тогда, когда я просил, я бы еще застал.

Тон, каким произнес все это матрос, разозлил Нуку. Но он сознавал, что матрос в сущности прав, и решил оставить его в покое.

— Все-таки проверь кабели, а я свое слово сдержу. Раз обещал отпуск, то попрошу об этом командира.

Ощущение, что он проявил слабость, пошел на уступку, еще больше разозлило Нуку. Легко говорить с преподавательской кафедры о том, что надо быть ближе к людям! А вот как найти общий язык с матросом, который выставляет колючки, словно еж? Нуку прошел на корму, заглянул в ходовую часть. Он хотел отвлечься, но разговор с матросом Штефанеску не выходил у него из головы. В конце концов он решил снова обратиться к командиру.

Капитана второго ранга Якоба он нашел в штурманской рубке. Тот проверял расчеты лейтенанта Пэдурару. Лейтенант стоял рядом и, затаив дыхание, следил за командиром. Когда вошел Нуку, Якоб с воодушевлением спросил:

— Ты видел творчество нашего штурмана?

— Я уже оценил его, — сказал Нуку. — Можно считать, что он уже заработал «отлично» по специальной подготовке.

— Готов подписаться под этой оценкой. Первоклассная работа. Доложу о ней в штаб дивизиона.

— Благодарю вас, — растроганно произнес Пэдурару. — Ты ко мне? — спросил Якоб у Нуку.

— Это не срочно…

— Разрешите выйти? — обратился к командиру Пэдурару и взял со стола фуражку. — Схожу проверю сигнальные флажки.

Якоб одобрительно кивнул и, глядя ему вслед, сказал:

— Замечательный парень. Стесняется похвал. Ты обратил внимание, насколько он тактичен? Почувствовал, что ты хочешь поговорить со мной наедине, и нашел повод покинуть рубку. Ну, так что случилось?

— Все Штефанеску…

Нуку подробно передал содержание разговора, чтобы у командира сложилось более полное представление. Командир, выслушав помощника, спросил:

— Послушай, тебе не кажется, что ты затеял что-то вроде торга?

— Какого торга, товарищ командир?

— Давай порассуждаем вместе. Ты сказал матросу: если сделаешь то-то, получишь отпуск. А если он не выполнит задания?

— Тогда не получит отпуск.

— Как у тебя все просто! — рассмеялся Якоб. — И это все? Подумай, не оставил ли ты матросу лазейку для невыполнения поставленной задачи. Одно дело, когда ты отдаешь приказ, и совсем другое — когда ставишь условие: выполнишь — поедешь домой, не выполнишь — не поедешь. Разве это не торг?

— Опять я ошибся, — огорчился Пуку.

— Ладно, не делай из этого трагедию, хотя напрасно ты не послушался моего совета: надо было, чтобы матрос сам попросил разрешения съездить домой.

— Я хотел успокоить его, — вздохнул Пуку.