Рассвет Полночи. Херсонида

(ПЕСНЬ ШЕСТАЯ) Содержание Гроза над Таврическими горами. - Разные перемены во время ея. - Молния и треск громовый. - Надежда караибов, или таврических евреев, при сем. - Мольба к небесному громовержцу. - Многократное повторение громовых ударов с то- ликим же возблистанием. - Воспоминание Рихмана, смертельно пораженного громом. - Беседование при сем Ломоносова. -Дождь и буря. - Повал хлеба на пашне. - Плач земледельца в сем случае. - Перемены на море. - Отшествие грозы. - Последственное движение остальных туч между горами. - Радуга. - Оживление и возобновленный труд растений. - Радость животных. - Прогулка и купанье татарской княжны Цульмы. - Печальное ея ожидание любезного Селима, молодого татарского мурзы. - Наступающая красота вечера. - Она мало значит без сердечной подруги. Гремит, - отколе важный глас? Из коей дальней тверди рев В глухих отзывах здесь вторится И подтверждает неба гнев? Отколе весть толь грозна мчится? Возлюбленна моя камена\ Трепещет ли твоя здесь арфа? Ах! - ты робеешь в грозный час Поведать торжество небес! 10 Почто робеть? - Пусть нова нощь, Нависнув тамо - над горами, Надутым тяготея чревом, Покров свой черный развивает

Песнь шестая 197 И тусклым ликом помавает! Ужасна нощь, - но лучший час Для возвышенных чувств и мыслей! Зри! - как там дикий пар сизеет И стелется между горами! Зри! - там еще ужасна мгла Над той синеющей дубравой Растет, - густеет, - выспрь идет! Се тот зловредный прах клубится, Который зноем извлечен Из сокровеннейших одров, Где тайны руды спят во мраке, Где воздух тайный, смертоносный, Облегши темны минералы, В покое роковом висит И ждет путей, чтоб вспыхнуть с треском! Се ключ, отколе прах исходит! Он к темю сих хребтов влечется, Сокрытый пламень заключая, Сседается, - тучнеет, - вьется И, лик светила закрывая, Сиянье помрачает дня! В сей грозной, безобразной туче И самый мрак чермнеет, рдеет, Сокрыв в себе источник бедствий, Сия ужасная громада, Эфирным спором раздраженна, В бурливых вихрях брань вжигает. Летят противны ветры в тверди Спирают тучи меж собою; Но долу все еще спокойно; Безмолвье мрачно, роковое В юдоли царствует плачевной; Лишь в тощих, шумных камышах

198 Херсонида Мне чудится в сей страшный час Органный некий тихий звук; Зефиры грозных бурь, трепеща И зыбля сетчатые крылья, Лишь только шепчут меж собой И, крылышком касаясь струн, Чинят в сей арфе некий звон; Лишь только слышен дикий стон, Из сердца исходящий гор, Предтеча верный сильной бури. Он долу с ропотом катяся, Без ветру горны рощи ломит, Без ветру листвия щепечут На ветвях тополов высоких. Зри там! - вдали, - в долине илем, Вблизи Салгирского потока Не престает пред гласом неба Со страхом неким преклоняться! Сей стон пронзает черный понт, Мутит с песками темну бездну. Стада дельфинов выпрядают Из под чернеющих зыбей; В волнах, как в шатких колыбелях, Играют, прыгают, ныряют; Ключи воды соленой бьются Из водометных их ноздрей; Вокруг колеблемых судов Они резвяся, предвещают Пришествие грозы ужасной. Вдруг с страшным шумом пыль воздвигшись То клубом, то крутым столбом, То легкой некой серой тучей, И степь и стогны поглощает; Летят разметанные скирды, Крутясь на крыльях урагана.

Песнь шестая 199 Несчастный путник цепенеет И, в пыльном вихре задыхаясь, В лощину перву повергаясь, Глаза руками зажимает, Насильны слезы отирает И ждет, как небо прояснится. В утробе мельниц возвышенных, Стоящих гордо над пустыней, Гремит механика сильнее И плод Цереры превращает Мгновенно в мелку снежну пыль; Там жернов, средь колес ревущий, Вертится быстро, мещет искры; Отвислы их крыле широки От напряженья бурных вихрей Быстрейшей силою крутят Горизонтальный оборот. Воздушны жители слетают Стремглав в глубокие юдоли; Их быстрому полету крыльев Попутны ветры помогают; Едва бурелюбивый вран Тогда дерзает воспарять Среди сумраков неизвестных. Стада, остановляясь с страхом, На гневны мещут небеса Слезами очи окропленны. Бледнеющие пастухи Под блещущьми кругами молний Бегут, накинувши па плеча Убого рубище свое, В ближайшу кущу опрометом; Но ежели ее находят Наполненную пастухами,