Рассвет Полночи. Херсонида

Дополнения 311 Нередко веет дух весны, Нередко ландыш изникает, Уединясь в млечных долинах, Или на стланцовых вершинах Найду Гельвецию с хребтами, Найду Сатурнову страну, Темпийские луга найду. Доселе ни едина муза Не строила здесь звонкой арфы; Быть может, - ни един проток, Ни ключ кипящий не струит Гремящей песни краснопевца И не бежит в небесной мере, Какую чувствуем в стихах. - Ах! - может быть, давно иссякли Иные реки не воспеты. - Ключи их мертвы, - онемели; А лоно тоще, - неключимо; Но божеским искусством музы Иссякшие журчали б вечно; - Быть может, - ни одна гора, Ни холм чела не возвышает, Ни лес, венчающий их злаком, Ни благолепный вертоград Своих древес не воздымает, Которы были бы воспеты Устами пылких песнословов. Живущий горный дух в скалах Еще не повторяет гласа Девяточисленных сестер, Прекрасных дщерей Мнемозины. Блаженна будет муза та, Котора испытает силы, Чтобы с успехом возвеличить В живых очах племен грядущих

378 Дополнения Сии бессмертные протоки, Сии утесы и поля, Сии ключи, сии моря! Они бессмертны; - иль давно Мы очевидно созерцали, Как несравненная в царях, Великая ЕКАТЕРИНА, Подобно просвещенной Ольге, Подобно внуку мудрой Ольги, Стопой священной их почтила И светом взоров озарила? - Бессмертны, - коль бессмертный ПАВЕЛ На столь прекрасные картины Холмы и тучные долины Воззрит еще живейшим оком. Сладкопоющая камена\ - Вдохни мне Аддисона силу! Дай насыщенно вображенье Чувствительного Экензайда И Томсона, - жреца природы, Дорический напев и строй! А ежели они изъяли Тебя из готфских тех сетей, Что своенравна рифма ставя, Тебя столь часто нудит падать; Дерзну ль сии расторгнуть узы, Что здесь доныне носишь ты? - Дерзну ли лучший путь открыть Тебе в дыхании свободном И гладки проложить стези, Дабы удобнее протечь С тобою поле новых зрелищ, С тобою поприще красот? - Сладкопоющая камена\ - Восстань! - изыди из оков!

Дополнения 379 вм.1-73 Как ясно там заря алеет? - Какие розы пламенеют Средь сих пустынь, - средь сих пучин Между шумящих тростников, На коих спят, с небес ниспадши, Седые нощи облака? - Но чада естества не все Из моря вышли смутных грез; Еще не все они встречают Пришествие царя светил. - Недремлющие соловьи И бдительны бессмертны музы В тени Лицеев многоцветных Одни возносят ранни песни: - Одни толпящись караваны Среди излучистых дорог Влекут со скрыпом плод торговли; Верблюды, вознося главу, Небыстрым, - но широким шагом Пути дневные сокращают; За ними сильные тельцы Ступают медленно, - но твердо И движут горы на колесах Под буковым своим ярмом. - Заря белее, - блеск алее; - Огнистее горят тенисты, Владыку ждущи, облака. - Бегут пред ним и утопают Средь бездны света бледны звезды. Выходит на конях эфирных Среди колес румяных день; - Час утра бьет; - колеса быстро Крутятся на туманных осях. Се! - златопламенно чело Подъемлется из-за холма, -

380 Дополнения Чело великого Царя! Се! в полной лепоте исходит, Одеян в огненну порфиру, Жених из брачного чертога! - Из-под янтарного венца Вздымаясь к верхним облачкам, Рисуются живой картиной В объеме пробужденна взора - Вокруг алмазной колесницы, Сопровождаемой куреньем, Бегут восточны ветерки. - Златые полосы скользят Между зубцов Кавказских гор И, протягая нити света Сквозь здешни тихи перелески, Сгоняют спящи тени прочь С тополевых листов сребристых; А тамо, где уединенны Пустынных храмин стены дремлют, Дым ранний, серым вьясь столбом И кровы мшисты покрывая, Крутит его в туманну твердь Иль стелется в сырой долине. - Все восстает теперь из тьмы. - Лишь нежна токмо роскошь спит; Страшась простуд от ранних рос, Отвсюду заключает ложе Статьи от умиленных песней Сопутствуют и провождают. - «О солнце! - Магомета брат! Горяще в куполах Медины\ Когда серебряный полмесяц Прешедшей ночи освещал

Дополнения 381 Благоуханны кипарисы, Не сетовали кипарисы, Как в неких жалостных странах Они слезятся над гробами; Но осребренные лучами Веселый шум распространяли, Что персть святую осеняют, Почиющу в небесном мире. - Лик Божий! - озари теперь Великого пророка гроб И те священные поля, Где под бесценными стопами Во дни младенчества его Иссопы, розы и тюльпаны Ежеминутно возрастали! - Там были мы, там зрели небо. - О братья! все мы получили, Мы получили благодать. - О путь! - о путь наш! сокращайся! С каким восторгом несказанным Высокогруды наши жены И чернов л асы наши сыны, И чернооки наши дщери, Измаила прекрасны чада, Из врат, столь долго заключенных, С простертой встретят нас рукой И излиют на наши чела Благоуханный сок алоя? - О путь! - о путь наш! сокращайся!» Ходил в священный Меккский храм, Вдруг сей младый Мурза, восстав, Остановляет мысль его И, персты к персям приложа, Почтенье воздает ему.