Рассвет после ночи

Когда Тасос рано утром подъехал к больнице, его пассажир, опухший от ночных возлияний певец-шпик, кое-как все же сообразил, что с ними поедет невеста водителя такси. Завидя Риту, он выскочил из машины, предложил вместе сесть на заднее сиденье, но Тасос усадил «невесту» около себя и недовольно посмотрел на «галантного» пассажира, который, как только выехали из города, сразу же заснул. Его пришлось расталкивать при полицейском контроле. Певец-шпик, который в документах значился Диносом Големисом, окончательно проснулся, когда Тасос включил радио. Он завороженно уставился на приемник. Передавалось сообщение о том, что служба государственной безопасности напала на след подрывных элементов, которые через тайную радиостанцию призывали к противодействию режиму и что после упорного сопротивления схвачены певец Никос Ставридис, студент Георгис Эмбрикос, рыбак Костас Мавроидис и их сообщники, пытавшиеся укрыться в подземном лабиринте античной крепости, где ведутся археологические…

Вопль на заднем сиденье заглушил последние слова диктора. Певец-шпик громко орал, молотил ладонями по спинке переднего кресла, выражая свой восторг. Тасос остановил машину. Ему хотелось оттолкнуть от себя раскрасневшееся, одутловатое, с выпяченными глазами и толстыми губами лицо, но Рита удержала его.

— Я сейчас убью его, — прошептал Тасос.

Рита крепко держала его руку, в ее глазах была мольба: не надо, ради нашего дела не надо!

А певец-шпик, не замечая состояния своих спутников, кричал, что наконец-то этот Ставридис попался, что он за все получит, что его обязательно ждет…

— Хватит! — не выдержав, оборвал его Тасос.

Крикун сразу замолк и подозрительно посмотрел на своих спутников.

— Вы кто? Кто! — зловещим шепотом спросил он.

— Там поговорим! — с угрозой произнес Тасос и хотел было выйти, но под взглядом Риты опять взялся за руль.

— У меня голова раскалывается от крика, — уже спокойнее произнес он, обернувшись к певцу-шпику, подозрительно смотрящему на них. — Вот приедем на место, там вместе спокойно посидим…

Рита сжала руку Тасоса и сказала ему, призывая в союзники шпика:

— Мы вам не будем больше мешать. Верно, господин Големис?

Певец-шпик что-то буркнул, вроде соглашаясь, опять устроился спать, правда, не отказав себе в удовольствии еще раз повторить, что очень рад тому, что этого Ставридиса наконец схватили.

— И мы это слушаем! — опять вскипел Тасос, но Рита показала глазами на дорогу: надо ехать.