Рассвет после ночи

— Кто же тот с вами в машине сидит? — ушел от ответа рыбак.

— Могу его оставить в подарок, только учтите, любит шпионить и пакостить, — сказал Тасос.

— Такого дерьма и так много, — отрезал рыбак. — А он что, тоже рыбаком интересуется?

— Он-то рад, что рыбака и нашего знакомого схватили, — объяснил Тасос.

— Можно посмотреть? — спросил рыбак, показав глазами на машину.

Рыбаки долго разглядывали спящего.

— Запомнить надо, — сказал один из них.

— Пока я его не разукрасил, — показал кулак Тасос. — Ну, прощайте… конспираторы.

Рыбаки переглянулись меж собой, пожилой отвел Тасоса и Риту в сторону и сказал:

— Дошли до нас слухи, что там, где выкапывают старые памятники и камни, драка была между полицией и работающим народом, помяли бока друг другу, кое-кого арестовали, а кого точно и кто они, может, еще узнаем. Когда вернетесь из Салоник, остановитесь, только без этого…

Рыбак бросил взгляд на машину.

— И на том спасибо, — сказал Тасос. — Беспокоимся за нашего знакомого, за одного известного…

— За него, парень, и мы в беспокойстве, — неожиданно продолжил рыбак. — Так и не спел он нам песню о буре. А она налетела-таки, завертела нас, уносит достойных, а таких, как этот иуда сонный, под крылышко взяла. Сами надеемся и ждем, что рыбак и знакомый певец бурю одолеют.

Расстались друзьями.

Рита одобряюще смотрела на Тасоса, когда тот, прощаясь с рыбаками, очень смущаясь, извинялся за свои несправедливые упреки и злые слова.

— Пригласите на свадьбу — приедем. Рыба наша — остальное ваше! — пошутил старый рыбак и проводил «молодоженов» к машине.

Пассажир спал до самых Салоник. Его пришлось растолкать. Он вытащил бумажку и назвал адрес, но как добраться до нужного места, никто не знал, а прохожие отвечали неохотно. Здание, которое они искали, оказалось полицейским управлением. Прощаясь, певец-шпик заявил, что надеется дня через два вернуться в Афины со своими прежними попутчиками и что с удовольствием познакомился бы с родственниками Риты.

Девушка обнадеживающе улыбнулась, но адреса не дала. Тасос долго кружил по городу, чтобы запутать следы, пока не остановил машину у дома Ритиной бабушки недалеко от нефтеперерабатывающего завода на окраине Салоник. В ближайшем киоске Тасос купил несколько газет — местных и столичных: что пишут?

Одна профашистская газетенка взахлеб рассказывала о смелых действиях истинных сынов «христианской Эллады» против антихристов-коммунистов, агентов одной иностранной державы. Из сообщения следовало, что подземелье античной крепости уже давно было превращено в один из подпольных коммунистических центров, причем среди участников археологических работ были не только греки, но и иностранцы, так что ото был центр международной коммунистической организации. Назывались имена арестованных «радистов» во главе с Никосом Ставридисом, который, как сообщалось, еще до военного переворота пытался легальным способом уехать в Советский Союз, а когда это ему не удалось, начал вести преступную подрывную работу. Почти такими же были публикации и в других газетах. Но Рита, переговорив с салоникскими товарищами, передала Тасосу подлинный рассказ о том, что произошло с «радистами». Когда агенты Пацакиса безуспешно пытались вырвать из рук молодого англичанина транзистор, завязалась драка, участников раскопок было больше, и преследователям здорово досталось, но вскоре прибыло подкрепление, в ход пошло оружие. Тогда из подземелья вышли Ставридис и его товарищи, чтобы помочь тем, кто их прятал и защищал, силы оказались неравными, многих арестовали, побросали в грузовики и увезли в Афины, среди них был и певец…

А еще в этой профашистской газетенке сообщалось о том, что осужденные по делу об убийстве в Салониках левого депутата парламента Григориев Ламбракиса освобождены из заключения.

БОМБА НА ТРИБУНЕ

В один и тот же день в редакцию московской газеты пришли тревожные вести из Афин и Рима. Они были срочно опубликованы. Сообщалось о том, что в Греции продолжаются преследования участников антинацистского Сопротивления, коммунистов, прогрессивных государственных, общественных и культурных деятелей. Агентами хунты схвачен и брошен в концлагерь известный певец и композитор Никос Ставридис.

Римский корреспондент газеты сообщал: за несколько минут до начала многолюдного митинга в итальянской столице, на импровизированной сцене-трибуне была обнаружена бомба с часовым механизмом. Только случайность спасла от неминуемой гибели греческих певиц, выступающих в знаменитых черном и красном платьях с песнями протеста против фашистской хунты.