Расцвет и упадок цивилизации (сборник)

В книжке английского автора «Пятнадцать решительных сражений мировой истории (от Марафона до Ватерлоо)» одной из таких решающих битв считается битва при Сиракузах[217] во время Пелопонесской войны, в результате которой Афины и возглавляемая Афинами коалиция потерпели сокрушительное поражение, что имело следствием победу спартанской коалиции и деградацию Афин. Казалось бы, если бы в этой битве верх одержали Афины, то они сумели бы под своей гегемонией объединить всех эллинов, создать обширное государство, в рамках которого шло бы безостановочное развитие эллинской культуры, непрерывно, без катастроф, пережитых эллинским миром в Римской империи, не сумевшей вобрать в себя подлинно эллинского духа. Эту точку зрения я все время воспринимал без критики. Афины казались каким-то чудом истории: на крошечном клочке земли, разделенном еще на множество мелких полисов, возникла поразительной высоты культура, которая и сейчас вызывает наше восхищение: искусство, литература, философия, наука и едва ли не первая попытка демократического строя, который во многих отношениях и ныне может служить нам примером. И постоянным антагонистом великолепных Афин было мрачное солдафонское государство Спарты с его полным отсутствием культурного наследства, крайней степенью рабовладения, сословной и племенной самовлюбленностью и ограниченностью. Поэтому казалось совершенно очевидным, что в споре Афин с другими государствами правда всегда была на стороне Афин и что афинянин, даже не перешедший на сторону Спарты, а лишь выражавший хотя бы самые слабые лаконофильские[218]тенденции, является изменником эллинскому (а значит, и общечеловеческому, так как Афины в то время были лидерами общечеловеческого прогрессивного движения) делу. Гибель великого праведника Сократа рассматривалась как законная кара за то, что он критиковал великолепный афинский государственный строй и даже выражал (хотя это и не доказано) лаконофильские тенденции. И лично я был склонен считать роковым моментом мировой истории даже не битву при Сиракузах, а предшествовавший ей процесс Алквиада[219]. Алквиад уже был назначен командующим войсками Сиракузской экспедиции, и так как даже при мало одаренном и нерешительном Никии победа спартанской коалиции далась им нелегко, то возглавляемые талантливым Алквиадом афиняне могли победить при Сиракузах; тогда Пелопонесская война могла бы получить благоприятный для Афин и для всего человечества исход.

Сейчас ряд соображений заставляет меня решительно изменить свой взгляд на роль Афин в мировой истории. Изложу их по порядку. 1) О «чуде» истории. Говоря о том, что Афины есть чудо истории, мы забываем о совершенно ясном и общеизвестном факте, что эллинская культура не зародилась на греческом полуострове и что она гораздо шире этого полуострова. Общеизвестно, что первые философские школы зародились в Малой Азии (Фалес Милетский, Гераклит Эфесский) и на островах (Элейская школа)[220], Пифагор был с Самоса, окончил жизнь в Сицилии (Агригент). Известен также и блестящий расцвет эллинизма в Александрии. Наконец, и на Черном море сохранились весьма заметные следы греческой культуры. Следовательно, своеобразием эллинской цивилизации является не ее ограниченность (она охватывала в общем всю область Средиземного и Черного морей), а ее раздробленность, отсутствие государственного единства. Это – не единственный случай в мировой истории: такую же государственную раздробленность показывала культура добисмарковской Германии. Для развития культуры до определенной стадии государственное единство необязательно, но оно необходимо для защиты культуры от менее культурных соседей. Следовательно, своеобразие эллинской культуры могло иметь место, потому что децентрализация свойственна большинству самоуправляющихся народов, а милитаристские соседние народы были недостаточно сильны: как только появился такой соседний враг – Македония – эллины оказались в его власти.

Никаким чудом истории Афины не являются, можно говорить о чуде по отношению ко всему эллинскому миру, давшему такую блестящую цивилизацию.