Раунд. Оптический роман

Ее ебали Лиотар, Фуко, Лакан и Деррида.

Че, братюнь, небось, и не слышал никогда?

Весь этот ебучий неймдропинг

Для тебя – табула раса, для меня – допинг.

Ты, типа, отменил что было сил раскладку сил —

Ну, типа, свет и тьму, добро и зло?

Братюнь, да тебе тупо с вузом не свезло.

Знаешь, что я тебе скажу? Народное творчество тебе знакомо? Частушки в детстве слушал? Так вот я тебе напомню одну:

Оглянись вокруг себя,

Не ебет ли кто тебя.

«Себя»-«тебя» не рифмуют, тебя ебут, но тебя не ебет, я понимаю.

Давайте сейчас не про этого чмошника, он не так нас тут всех волнует.

Как говорил один классик жанра, это турнир, чтобы выместить гнев.

Кстати, где он? А вон стоит. Слеп, глух и нем, доверенное лицо президента Эр Эф.

Ну ладно, к делу, то есть к гневу.

Хотите баттл по фактам? Будет баттл

по фактам.

Я вам щас не эмси, а санитар общественной катаракты.

Мы тут на баттлах ебли детей, котов, матерей, только друг друга не ебли, потому что зашквар, типа?

Короли насилия, типа де Сада, магистры зла, типа профессора Мориарти.

А вот, допустим, зашквар, допустим, ты гей, допустим, в Грозном.

Пиздец у вас щас рожи, конечно.

Слушайте, слушайте. Рил ток. Говорю серьезно.

Я вам говорю про контемпор,

а не про времена Тохтамыша.

Звучит тревожная музыка, в пальцах тремор:

Допустим, ты гей и ты в Грозном, так вышло.

Дома сначала не знали, потом узнали.

Убить не убили, но убивали.

Братья жгли утюгом, мать орала: ты мне не сын, мне видеть тебя нет сил.

Парень твой тебя сдал, как будто он в тебя

не входил.

Пока ты валялся в подвале и кровью ссал,

отец вынес вердикт: убить, пока никто

не узнал.

И тут, представим, приходит такой дядя:

Русский, в галстуке, в запонках, при параде —

Комсомольская рожа, че-то он там при АП,

Вхож в кабинеты, знаком с самим ВВП.

Типа, говорит, снять напряжение в регионе – наша прямая задача.

Типа, не надо так нервничать, говорит, —

елей из щелей херачит.

Типа, че вам грех на душу брать, только

мараться.

Типа, решим проблему, избавим вас от позора, вопрос финансов.

Увезем вашего парня в Германию, соседям

скажете, умер, тут уж сами будете разбираться.

Тихо, суки! Слушайте.

Ты в том же подвале, но, кажется, будешь жить.

Хуй проссышь, Аллах или черт тебе ворожит.

Но тут нестыковка: братья уходят в отказ, говорят: подстава,

соберет инфу, кинет на бабки, начнутся облавы.

Позор не скроем, только проебем башли.

Шли его нахуй, отец, мы сами решим. Братом меньше – не страшно.

Дядя при запонках говорит: при всем уважении, вы охуели.

Мы ударили по рукам, мы все в деле.

Братья гнут свое: пошел нахуй,

а ты все гниешь в подвале, постепенно становишься прахом,

захлебываешься кровью, рвотой и страхом.

Дядя из Кремля говорит: бля,

не оставляете выбора.

Не хотели по-хорошему – мы сдаем вас и вашего пидора.

Дальше – подвал, калаши, огни, молчи

и молись, сука.

Если ты хочешь что-то сказать – сдай своего друга.

Вой и ори, жри свою кровь, ну ты, брат,

и артист.

Вслед за тобой – сотни таких; наш регион чист.

Что прихуели-то, пацанчики? Не слышали

про такое никогда? Рил ток, баттл по фактам, как было обещано.

Так вот оглянитесь, суки, вокруг себя

и посмотрите, насколько хватит ваших

катарактных глаз:

в данную секунду, когда вы бухаете вашу

ананасную воду, – не ебет ли кто вас?

«Глаз»-«вас» не рифмуют, вас ебут, но вас

не ебет, я понимаю.

На разъебанном самовластье мне не увидеть вас с вашими именами.

А я не сдохну ебучим ноунеймом, как у вас тут в заводе.

И пока мне хуй не забили в глотку – узнаете цитату, задротики? – и пока я на свободе,

пока я не гей в Чечне, я способен на камингаут.

Раунд.

......................

Это был первый баттл, который Дима проиграл, и с разгромным счетом 5:0. Все пятеро судей сказали, что, при всем респекте, это явный проигрыш, социальная критика – это прекрасно, но баттл – это немного другое, что была, конечно, нужная экспрессия, но по стилистике это прямо-таки эпос; это не баттл, что и с двойными рифмами, и с флоу были проблемы, которые еще были бы простительны кому другому, но от такого профессионального МС ждали большего.

12. Лазер Сергей Миронович Лучников. Тами

The world needs wannabees.

Hey, hey, do the brand new thing!

Из серии фильмов «Стенограмма Страшного суда»

– Камера есть?

– Идет.

– Мотор. Начали!

– Меня зовут Лучников Сергей Миронович. Мне семьдесят лет.

– С чего бы вы хотели начать?

– Моя жизнь началась, когда у меня родилась Сашка. Мне важно это сказать в первых строках. Что там дальше будет, в этом интервью, – я не знаю. Но вот это я хочу сказать сразу. Я до этого был биоробот. Учился, состоял в комсомольских организациях, занимался вопросами разными… преимущественно по кавказским республикам… разные мероприятия в духе дружбы народов… я не знаю, вы понимаете, о чем я говорю?

– Я понимаю. Почему именно кавказские?

– Так вышло по распределению. Разговор у меня был такой с моим руководством: там народ горячий, а ты у нас холодная голова, трезвенник, мы тебе дадим напарника местного, и вы с ним будете вместе проводить партийную работу.