Равноценный обмен (СИ)

— Пусти, — Линар дёрнулся, но освободиться не смог, Детлафф держал его крепко, сочувственно глядя в глаза. — Ты не понимаешь…

— Понимаю, и потому не позволю тебе сделать то, о чём ты вскоре пожалеешь, — глухо произнёс вампир. — Если бы ты был нужен матери, тебя не «похоронили» бы через год, она могла бы найти тебя, если бы захотела. Среди всех тех писем, что ты получал за эти годы, разве было хоть одно от неё?

— Нет, — покачал головой юноша, — и всё же… Это слишком… слишком… — он не смог договорить, уткнулся лбом в плечо вампира и добавил еле слышно: — Я видел достаточно, пора убираться отсюда. Только подождём, когда она, — он махнул рукой в сторону двора, — уйдёт. Она счастлива, у неё теперь есть всё, о чём она мечтала: муж, дети, настоящая семья, а я — всего лишь тень из прошлого, которой здесь места нет. — Он помолчал и добавил: — Ты был прав… мне не стоило сюда приезжать…

— Что сделано, то сделано, — сказал Детлафф, обнимая юношу, — зато теперь ты знаешь, что у них всё хорошо.

— Даже слишком хорошо, — криво усмехнулся Линар, — как в сказке… когда долго и счастливо… Знал бы ты, как мне сейчас хочется напиться… чтобы забыть всё это! — в голосе юноши слышались ничем не прикрытая боль и отчаяние.

— Понимаю, — кивнул вампир, — и устроить это нетрудно, но только не здесь и не сейчас. Нам лучше вернуться на постоялый двор, а потом: моя кровь — твоя.

— Спасибо, — криво улыбнулся юноша, — я больше не хочу… не могу на них смотреть, — он закрыл глаза, прижался к вампиру вплотную и стоял так до тех пор, пока голоса во дворе не стихли. А потом с башни взлетел огромный нетопырь, уносящий в руках свою самую большую драгоценность, и стал стремительно удаляться от замка де Варенов.

***

Пламя камина плясало в глазах Линара, сидящего на постели. Голова юноши всё ещё слегка кружилась от выпитой крови, но напиться в этот вечер у него так и не вышло. Кровь Детлаффа никогда не пьянила его так сильно, как человеческая, а всего лишь слегка и ненадолго одурманивала, притупляя боль и в итоге успокаивая. На обычных людей так же действовали снадобья травников или алкоголь, а Линару их заменяла кровь вампира.

— Тебе уже лучше, лакхрами? — спросил Детлафф, кладя руку юноше на плечо.

— Да, — не сразу ответил тот, по-прежнему глядя на огонь, — теперь да. Я тут подумал: мне ведь тоже все эти годы не было дела до матери и… Анешки. Я тоже не писал им и не приезжал, так какое право имею обвинять мать в том, что она меня… похоронила? — Линар усмехнулся и повернулся к вампиру, коснулся пальцами его щеки, провёл по краю губ. — К тому же, матери точно не стоит знать о том, кто ты и кто теперь я сам. И этот рыцарь… Аларис… когда я увидел, как он смотрит на неё и детей, то просто… позавидовал. Это гадко, я знаю, но ничего не мог поделать с собой тогда.

— Не стоит стыдиться этого, — вампир запустил пальцы в волосы юноши, — скажи ты тогда, что рад за них — это была бы ложь, а ты…

— Не умею врать, так и не смог научиться.

— И хорошо, — улыбнулся Детлафф, — иначе это был бы уже не ты. Не тот ты, которого я люблю.

— Да, — кивнул Линар, — и ещё — если бы я тогда не сбежал, то мать никогда не стала бы по-настоящему счастливой… как и я сам. Помнишь, в нашу самую первую встречу ты спросил: не пожалею ли я, что обменял титул и богатство на жизнь бродячего сказочника?

— Конечно, — кивнул вампир, — я даже помню, что ты тогда ответил.

— И я. И могу повторить это сейчас, — юноша придвинулся к возлюбленному ближе и шепнул: — Это равноценный обмен.

— Согласен, — так же шёпотом сказал Детлафф, притягивая Линара к себе и касаясь его губ своими, — равноценный.