Раз, два, пряжка держится едва… Печальный кипарис. Зло под солнцем. Икс или игрек?

— Но даже если Фрэнк сделал… сделал глупость… если он один из этих националистов, ну, вы понимаете… из тех, что маршируют со знаменами и по-дурацки вскидывают руку… Известно, что жена мистера Бланта была еврейка… И этих несчастных, совершенно безобидных юнцов, вроде Фрэнка, просто подстрекают… А они думают, что спасают отечество…

— Вы полагаете, что это достаточное оправдание?

— Ох, нет! Фрэнк клянется, что он не стрелял и этот пистолет видит впервые. Конечно, я не сама с ним говорила… Меня к нему не пустили. Мне сказал его адвокат. И еще Фрэнк говорит, что все это было подстроено.

— А адвокат не считает, что его подзащитному надо бы придумать более правдоподобную историю?

— С юристами так трудно говорить! Никогда ничего напрямик не скажут. Ах, мосье Пуаро, боюсь, его обвинят в убийстве! А я уверена, что он не убивал мистера Морлея. У него же нет никаких мотивов.

— Это правда, что в то утро, когда Фрэнк зашел к мистеру Морлею, у него еще не было никакой работы?

— Мосье Пуаро, разве это имеет значение! Утром ли он получил работу или после полудня, какая разница?

— Но он утверждает, будто пришел, чтобы сообщить вам, как ему повезло. В противном случае, зачем он приходил?

— Ах, мосье Пуаро, бедняжка был так расстроен и удручен… Сказать по правде, я думаю, он был не совсем трезв. Фрэнк так быстро пьянеет… Вот ему и захотелось… поскандалить. И само собой, он отправился к мистеру Морлею. Понимаете, Фрэнк ужасно впечатлительный, его задевало, что мистер Морлей не одобряет наших отношений и, мало того, все время капает мне на мозги, как он говорил.

— Стало быть, мистер Картер просто хотел поскандалить прямо на глазах у пациентов?

— Да… скорее всего. Конечно, очень глупая затея!

Пуаро пытливо посмотрел на сидящую перед ним заплаканную молодую женщину.

— Вы знали, что у Фрэнка Картера был пистолет… или несколько пистолетов?

— О нет, мосье Пуаро! Клянусь, нет! И вообще, не было у него никаких пистолетов.

Пуаро недоуменно развел руками.

— О, мосье Пуаро, помогите нам! Мне бы только знать, что вы на нашей стороне…

— Я не принимаю ничьей стороны, — решительно прервал ее Пуаро. — Потому что мне важна только правда.

5

Сопроводив посетительницу, Пуаро позвонил в Скотленд-Ярд. Джепп еще не вернулся, но снявший трубку сержант Беднес был хорошо осведомлен относительно имеющихся по делу Картера фактов.

Он сообщил, что свидетельских показаний, подтверждающих, что до момента покушения в Эксшеме у Фрэнка Картера уже был пистолет, у полиции пока нет.

Пуаро рассеянно повесил телефонную трубку. Отсутствие улик — это неплохо. И все же этого явно недостаточно.

От Беддеса Пуаро узнал и о том, что Картер упорно повторяет, что его наняла Секретная служба. Его якобы снабдили деньгами, рекомендательными письмами, подтверждающими его профессиональные качества, и велели обратиться к старшему садовнику, мистеру Макалистеру, — просить места.

Он был обязан слушать, о чем говорят другие садовники, и, прикинувшись немного «красным», выяснить их политические симпатии. Инструктировала его женщина. Она представилась агентом ку аш пятьдесят шесть и сказала, что ей его рекомендовали как убежденного антикоммуниста. Узнать эту женщину он вряд ли сможет, так как беседовали они в полутемной комнате. Помнит только, что она рыжеволосая, с сильно накрашенным лицом.

Пуаро тяжело вздохнул. Опять что-то в духе Филлипса Оппенгейма.

Однако мистер Барнс, которому Пуаро все это изложил, подтвердил, что такие вещи случались, и не раз.

С вечерней почтой принесли письмо, которое повергло знаменитого сыщика в еще большее волнение.

Дешевый конверт, адрес надписан неустоявшимся почерком, штамп почтового отделения в Хартфордшире[83], отметил про себя Пуаро, вскрывая письмо: