Разбойники Сахары. Пантеры Алжира. Грабители Эр-Рифа

Нормандец внимательно изучил направление их движения, поймал ветер и решительно направил свою фелуку вперед. Под черными парусами низкая фелука была практически незаметна. Тремя галсами он тихо прошел мимо галиота, двигавшегося к мысу Малифа, на расстоянии трехсот метров, но берберийский экипаж даже не заподозрил его соседства. Потом он вошел в гавань, проскользнул между множества парусников, выстроившихся у причалов.

Он прошел между этими кораблями, военными галерами, торговыми судами, галиотами, фелуками, шхунами и встал на якорь между двумя баркасами.

Все это произошло так быстро и тихо, что никто ничего не заметил.

— Вот мы и в самой середине порта, — сказал моряк барону. — Теперь мы можем лечь спать с легким сердцем, по крайней мере сейчас.

Глава X Гиены Алжира

Алжир в XVI веке был грозной крепостью, центром могущества берберов, внушавших ужас всему населению христианских стран Средиземноморья.

Современный Алжир, превратившийся в почти европейский город, мало чем напоминает Древний Алжир. Разве что мечети и Касба остались теми же, что и прежде. Мощные крепости, неприступные для артиллерии того времени, защищали город, практически исключая возможность взять его штурмом. В гавани стоял многочисленный флот, в котором служили самые отчаянные корсары Средиземного моря, алчущие добычи и крови христиан.

В то время там еще стояли замечательные сооружения, позднее уничтоженные обстрелами: грандиозные дворцы, способные соперничать с дворцами Гранады и Кордовы; гордые мечети, возносившие в небо стройные минареты; многолюдные базары, где продавалось все, что можно было найти в Европе, в Сахаре, на Востоке, в Индии; тысячи домов с террасами на крышах, окруженные пальмами, огромные тюрьмы для рабов-христиан, настоящие памятники мученичеству, где тысячи пленников, захваченных в бою или просто похищенных на берегах Испании, Италии, Греции и Франции, прозябали долгие годы.

В Алжире таких тюрем было шесть, они способны были вместить двадцать пять тысяч узников. Тюрьма паши была самой большой; затем следовала тюрьма Али Мами, главнокомандующего флотом; тюрьма Колуглис; тюрьма Зиди-Хассам и тюрьма Святой Екатерины, получившая это название, потому что тамплиеры на свои деньги (и немалые) построили там капеллу.

В Тунисе было девять тюрем, но они все были меньше алжирских, там могло поместиться едва ли две тысячи узников. Две самые большие носили имя Фузафф-бея, потом тюрьма Морат-бея, Главная тюрьма, тюрьма Сулеймана, Сади-Мохаммеда, паши, Тами и Чикалы, того самого сицилийского ренегата, о котором мы уже говорили.

В Триполи была только одна тюрьма на пятьсот узников, а в Сале были так называемые матамуры, которые были гораздо страшнее обычных тюрем, потому что камеры в них были вырыты в земле, на глубине четырех-пяти метров, воздух туда проникал только через узкую щель, перед которой днем и ночью стоял часовой.

Таким образом, Алжир был главным рынком христианских рабов, в его тюрьмах никогда не содержалось менее двадцати пяти тысяч узников и двух тысяч женщин, похищенных в основном с берегов Сардинии, Сицилии, Неаполя и Тосканы.

Можно сказать, что другие берберийские страны — Триполи, Марокко, Тунис — полностью зависели от Алжира. Это было естественно, поскольку ни одно из этих государств, основанных на насилии и полном презрении к правам людей, не обладало таким мощным флотом, как флот бея, который при желании мог оспаривать первенство даже у султана Константинополя.

Как раз в ту эпоху, когда произошли описываемые нами события, Алжир достиг вершины своего могущества. Он заставил трепетать от страха все средиземноморские государства, унизил всю Европу, нагло претендуя на полное превосходство на море, на исключительное право грабить всех, кто не согласился платить огромную дань.

Флот Алжира свободно хозяйничал в Средиземном море, мешал торговле, внезапно нападал на плохо охраняемые селения, захватывая даже целые города, чтобы обратить в рабство население. Спасение можно было найти, только заплатив громадный выкуп, что не все пленники могли себе позволить.

Больше всего страдали от этих набегов короли Сардинии и Неаполя, Тоскана, Генуя, Венеция и Папская область[38], у которых не было постоянных договоров с беем. На их корабли часто нападали, даже в Адриатическом море, с невероятной дерзостью и жестокостью. Франция, Испания и другие европейские государства тоже подвергались нападениям, если их короли не успевали или не соглашались выплатить унизительную дань.

Кажется совершенно невероятным, что европейские державы даже не думали объединить усилия, чтобы уничтожить раз и навсегда этих морских разбойников или, по крайней мере, чтобы защитить берега континента от их набегов.

Весь этот позор продлится еще добрых три века и закончится только благодаря вмешательству итальянцев. Венеция, на закате своей славы, несмотря на то что уже давно вела борьбу с турками в Кандии, на Кипре, в Негропонте, которая уже отвоевала однажды Константинополь, нанесла первый удар, когда Анджело Эмо[39] обстрелял Триполи.