Разбойники Сахары. Пантеры Алжира. Грабители Эр-Рифа

— Нас еще не хватились, — сказал барон.

— Я уверена, что они ищут нас в саду, — ответила графиня. — Каждый вечер главный евнух обходит комнаты одалисок и беслем.

— Тогда он может поднять тревогу.

— Вот этого-то я и боюсь, Карл.

— Под этими деревьями я никого не вижу. Вперед, к башне!

Крепко сжимая руку невесты, отважный юноша бросился вперед, внимательно вглядываясь в заросли алоэ и опунций, где мог прятаться какой-нибудь солдат.

Высоко над деревьями поднималась гигантская башня, по стенам которой, как рассказывали, бродила по ночам тень кадине, убитой янычаром.

Они были уже на полпути к башне и начали различать лестницу, которая вела на бастионы, когда услышали скрип гальки на дорожке и приближающиеся шаги.

— Это ночной дозор! — прошептала графиня.

Барон зашел в гущу кустов, тень от которых полностью их скрыла. Они легли на землю, прижавшись друг к другу, и затаили дыхание.

Пятеро людей, вооруженные аркебузами, шли вдоль стены гарема, останавливаясь возле каждой двери, чтобы удостовериться, что она заперта.

К счастью, барон, чтобы помешать погоне, позаботился о том, чтобы не оставить дверь в стене открытой.

Они подождали, пока дозор прошел мимо и скрылся в тени деревьев, а потом добежали до лестницы, которая вела на бастион и на башню.

Теперь им угрожала другая опасность: они могли столкнуться с часовыми, которые обходили стену.

Они ненадолго замерли, охваченные тревогой.

— А если в нас начнут стрелять? — спросил барон. — Сними покрывало, Ида. Оно белое и делает из тебя прекрасную мишень.

Вмиг он сбросил с нее ткань, в которую она была закутана. Потом очень тихо, прижимаясь к стене, они поднялись по лестнице.

Они обогнули верхнюю часть бастиона и исчезли в башне. Часовые их не заметили. Все было тихо.

Они перевели дух. Самая большая опасность была позади.

— Господь нас хранит, — прошептал барон. — Теперь поднимемся наверх и подадим сигнал.

Винтовая лестница, некоторые ступеньки которой обвалились, вела на площадку башни. На ощупь, держась за руки, они поднялись на самый верх, не позабыв, однако, закрыть дверь и подпереть ее железным шестом, который валялся рядом.

Даже если бы их обнаружили, это затруднило бы погоню. Как они и предполагали, на площадке часовых не было. Сверху они легко разглядели солдата на соседнем бастионе, находившемся метрах в десяти ниже. Однако этот солдат держался как можно дальше от страшной башни, опасаясь встречи с призраком убитой одалиски.

Барон взял светильник, у которого одна стенка была стеклянной, осторожно зажег его и поставил между двумя зубцами стены так, чтобы янычар на соседнем бастионе не мог его увидеть.

Терраса дома ренегата была прекрасно видна с башни, поскольку дом находился на склоне холма и до него было меньше пятисот метров. Там должны были сразу увидеть яркий огонек в кромешной тьме.

Барон начал спускаться, а девушка крепко прижималась к его спине.

— Нам должны ответить? — спросила графиня?

— Да, — ответил барон. — Они смотрят с террасы и ждут моего сигнала. А! Видишь, видишь, Ида? Скоро они будут у башни с лошадьми.

На доме ренегата появилась красная точка, следом за ней — зеленая.

Барон достал шелковую веревку, тонкую, но очень прочную, с узлами на расстоянии полуметра друг от друга, закрепил конец на зубце башни и бросил другой вниз, в пустоту.

— Тебе хватит мужества, чтобы спуститься? — спросил он у графини.

— Да, — ответила девушка твердо.

— Дай мне твой шелковый пояс.

Он обвязал запястья графини и просунул голову между ее руками.

— Держись крепче за меня, Ида, — сказал он.

Он поднял ее как перышко, перелез через парапет и ухватился за веревку.

— Закрой глаза, — сказал он ей.

И начал спускаться, а девушка крепко прижималась к его спине.

В тот самый миг по ту сторону рва у подножия башни послышался крик:

— Кто идет? К оружию, янычары!

Глава XXXIII Побег

Едва спустилась ночь, Нормандец вышел на террасу дома и пристально вглядывался в темноту, ожидая сигнала, который должен был появиться на вершине башни.

Он был охвачен тревогой, ему с трудом удавалось стоять на одном месте.

Хотя он и был уверен в благополучном исходе дерзкого предприятия, которое он сам так тщательно спланировал, хотя он и был убежден, что никто не мог заподозрить, что за обликом прекрасной девушки скрывается отважный юноша, он все же чувствовал, как его душу терзает тысяча страхов, а он никак не может от них избавиться.

У него все было готово к быстрому отступлению, чтобы в случае удачи не нужно было терять ни минуты. Он приобрел лошадей для шести моряков с фелуки, для ренегата и для мираба, которые решили воспользоваться возможностью навсегда покинуть город, представлявший теперь угрозу для их жизни. И, несмотря на все предосторожности, он ощущал крайнее беспокойство. Как и барон, он чувствовал, что что-то должно случиться, что им всем угрожала катастрофа.