Раздвигая границы. Воспоминания дипломата, журналиста, историка в записи и литературной редакции Татьяны Ждановой

Разумеется, основным содержанием наших с Додером разговоров был обмен информацией. Именно их неформальный характер делал этот обмен особенно ценным. В официальном порядке Отдел печати МИДа обслуживал профессиональные потребности иностранных корреспондентов, организуя пресс-конференции и брифинги, а также поездки по Советскому Союзу и встречи с представителями различных учреждений. Кроме того, он назначал сотрудников для курирования корреспондентов. Казалось, что вся эта система пронизана тотальным контролем над деятельностью журналистов. Поэтому от самого журналиста зависело, как он сможет получить нужные сведения, минуя рамки этого контроля. В этих случаях помогали посольства, организуя брифинги, но только для журналистов, работавших на их страны.

Однако в то же время система была как бы «зажатой» между двумя бюрократиями: советской и собственной страны. Понятно, что для журналистов всех времен бюрократия не являлась самым интересным источником нужных сведений. Поэтому все журналисты старались находить интересные сведения вне официальных каналов. В этих случаях проявлялись личные качества журналиста: образование, культурный уровень и вообще талант.

У каждого из этих людей был свой пул информаторов, сведения которых были достаточно полноценными, но в то же время не покрывали ежедневных нужд передачи информации. Поэтому возникали своего рода «клубы» распространения информации между самими корреспондентами, которые действовали как дополнительные неформальные агентства новостей. После соответствующей ежедневной обработки журналисты делили результаты между собой, посылая их в свои СМИ. Как правило, главными фигурами таких «клубов» становились наиболее талантливые и находчивые журналисты.

Я стал членом кружка, собиравшегося ежедневно поздно вечером в скромном корпункте американской газеты «Вашингтон пост» на Кутузовском проспекте. Туда приходили, главным образом, журналисты – сторонники «разрядки». Так как большинство корреспондентов жили рядом, было несложно собраться вместе и, поговорив, разойтись по своим телетайпам.

Кроме хозяина и меня, там было еще пять-шесть человек, среди которых я помню Дэва Мурарка, журналиста индийского происхождения, представлявшего две или три финские газеты и британскую «Обсервер», а также корреспондентов египетской газеты «Аль-Ахрам», югославского информационного агентства «ТАНЮГ» и газеты «Асахи» и нескольких других газет и журналов из Японии.

Дэв Мурарка запомнился мне еще и тем, что был владельцем лучшей в Москве библиотеки по международной проблематике, и все иностранные корреспонденты, которым нужно было подготовить серьезную статью по какому-либо вопросу, бежали к Мурарка домой, чтобы воспользоваться его книгами.

В неформальной обстановке мы обсуждали, «под каким соусом» подавать те или иные события в СССР или международные дела в наших корреспонденциях своим газетам и журналам. Интересно, что в этих обсуждениях мы вырабатывали консенсус, как если бы мы были сотрудниками одного и того же СМИ. Мы даже чувствовали себя как одна команда, играющая в высшей лиге в популярном виде спорта. Не хочу показаться самонадеянным, но я думаю, что наши «посиделки» в московском офисе Душко Додера оказали определенное влияние на смягчение тона и накала антисоветской риторики в западных СМИ в начале 1980-х годов.

Надо сказать, что вашингтонский журналист был большим знатоком советской действительности и хорошо разбирался в хитросплетениях политики Кремля. Не могу не упомянуть о том, как отличился Душко при исторической смене советского руководства в феврале 1984 года. Тогда появились слухи, что Генеральный секретарь Ю. В. Андропов очень болен, но никто ничего не говорил и не писал. Додер всю ночь ежечасно садился в машину, ехал от «Украины» до Кремля и Лубянки, делал круг вокруг памятника Дзержинскому и возвращался. Когда Душко увидел здание Лубянки, залитое светом, горящим во всех окнах (до этого было только одно окно дежурного), он быстро вернулся в офис, и мы все стали писать истории о том, что умер Андропов.

«Вашингтон пост» сообщение Душко Додера напечатала, но информационной «бомбы» не получилось. Ночной редактор, чтобы перепроверить информацию, позвонил в американское посольство в Москве и в ЦРУ, но ни в одном, ни в другом месте никто ничего не знал. Поэтому материал поместили на задней полосе, рядом с неприоритетными новостями, а про Додера сказали, что корреспондент газеты получил информацию через свои привилегированные каналы. Душко потом судился по этому поводу с журналом «Тайм» и выиграл то ли триста, то ли пятьсот тысяч долларов. Затем уехал в Китай и сидел там примерно десять лет.