Раздвигая границы. Воспоминания дипломата, журналиста, историка в записи и литературной редакции Татьяны Ждановой

Для всех популистских мер этого типа нужны были деньги, а их можно было только взять из бюджета или напечатать. Очень точно высказался по поводу поведения хунты в этом смысле лидер упраздненной партии Союз центра Георгиос Маврос, заявивший в 1969 году в интервью радиостанции Би-би-си, что полковники ведут экономику Греции к тупику. «Перед ними стояла дилемма, – сказал он, – либо держать экономику в состоянии стагнации (поскольку проведенные ими масштабные чистки и тотальная изоляция от греческого народа и ЕЭС лишила их возможности что-либо делать), либо разбрасываться деньгами, отчаянно пытаясь купить популярность и рискуя поставить под угрозу денежно-кредитный и валютный балансы»[121].

В 1969 году уже упоминавшийся экономист Панайотис Папалигурас, занимавший пост министра обороны в правительстве Каннелопулоса, сделал заявление, которое не было напечатано ни в одной греческой газете, о том, что если за тридцать шесть месяцев между концом 1960 года и 1963 годом государственный долг вырос на 7,9 млрд. драхм, то за двадцать месяцев между апрелем 1967 года и январем 1969 года государственный долг увеличился на 11,7 млрд. драхм. При этом он разъяснил, что Караманлис брал деньги из бюджета для долгосрочных инвестиций, а хунта брала их на короткий срок, главным образом для удовлетворения потребностей потребителей[122]. Возникавший при этом денежный дефицит полковники покрывали с помощью средств, стабильно поступавших в страну от греческих эмигрантов, работавших в других странах, в том числе тех из них, которые приезжали в Грецию в качестве туристов, а также с помощью вливаний международного капитала, поступавшего из США и от международных магнатов-судовладельцев греческого происхождения.

Стремясь продемонстрировать свои успехи в привлечении международного капитала в греческую экономику и тем самым доказать, что пользуется политической поддержкой на Западе, военный режим начал раздавать государственные контракты на осуществление региональных проектов. Условия этих контрактов были вопиюще невыгодны для страны, так что полковники не только разбазаривали государственные средства, но и игнорировали настоящие приоритеты развития. Некоторые такие проекты закончились громкими скандалами.

Наиболее крупным скандалом из-за подобного халатного, если не сказать преступного, подхода обернулся контракт с американской мегакорпорацией «Литтон индастриз». По этому контракту отделение корпорации «Литтон Бенелюкс» должно было предоставить Греции средства в объеме 840 млн. долл. США сроком на 12 лет для реализации проектов развития Крита и Западного Пелопоннеса. Греческая сторона обязывалась оплатить корпорации все расходы, а также передать одиннадцать процентов прибыли плюс еще два процента комиссии за привлеченный в Грецию дополнительный капитал. И все это для того, чтобы создать туристические комплексы для экономики Диснейленда, заменить артезианскими колодцами ирригационные дамбы на Пелопоннесе и сделать Крит конкурентоспособным производителем брюссельской капусты, чтобы снизить цены на этот продукт в Германии.

В итоге проект полностью провалился. «Литтон Бенелюкс» реально инвестировала в него только 11,5 млн. долл. из заявленных 840 млн. Характерно, что до принятия режимом полковников контракт между корпорацией «Литтон» и Грецией несколько раз был отвергнут греческим парламентом. А корпорация, заключив контракт с Грецией, принялась разрабатывать аналогичные схемы для авторитарных режимов в Португалии и Турции[123].

Вспоминаю одну из бесед с моим другом, историком Василисом Панаятопулосом, который жил как политический беженец в Париже и был в постоянном контакте с коллегами-интеллектуалами в Греции. Поскольку я сам бывал во французской столице по делам, я с ним там довольно часто встречался. Кроме Василиса, я регулярно общался в Париже и с другими известными греческими историками – Никосом Зворонасом и Филиппосом Илиу. Напомню, что в Париже много лет находился весь цвет греческой общественной мысли – люди, вывезенные на греческом «философском пароходе» в 1944 году, приглашенная профессура французских университетов, ученые, вынужденные бежать от преследований военной хунты, и т. д. Историки Зворонас, Илиу и Панаятопулос были, что называется, сливками этого довольно многочисленного сообщества.

Наша беседа с Панаятопулосом состоялась 25 мая 1973 года. В ней я спросил своего друга о том, чего достиг режим Пападопулоса в экономической политике за пять лет своего пребывания у власти. Василис сказал тогда, что режим ничего не смог и не сможет предложить Греции, кроме того, чтобы стать страной третьего мира. Он добавил, что все разговоры о заботе режима о простых людях – это фикция и пропаганда. Несмотря на внешний популизм, Пападопулос и его люди вошли в союз с крупным монополистическим международным капиталом и капиталом в Греции и помогают этим структурам убирать средних и малых конкурентов.