Разглашению не подлежало

Эльза достала простенькую ученическую тетрадь, где у нее, как оказалось, были сведения о действующих в губернии бандах — целую ночь просидела, выписывая нужное из оперативных сводок. Время от времени заглядывала в тетрадь и расспрашивала о районах базирования, главарях.

— Что слышно о батьке Лыхо?

— Давно охотимся за ним... Промышляет разбоем, убивает красноармейцев, активистов...

— Когда я работала с махновцами, мы старались всячески перетягивать на свою сторону некоторых атаманов. Во-первых, не проливалась лишняя кровь, во-вторых, они помогали в борьбе с такими же, как сами. Не пробовали?

— Было дело... — раскосматил пальцами бороду Михаил. — Был тут один... Онищук Артем... Известный атаман Брацлавщины. Задержали его на Днестре по пути из Румынии, откуда он сбежал из лагеря интернированных украинцев... Решили использовать его для установления связей с другими атаманами и освободили из-под конвоя... Он немного пожил в Виннице, а затем подался в лес устанавливать контакты... Только его и видели... Говорят, снова разбойничает в Литинском уезде...

— Может, ищет встречи?

— Где его найти? Сегодня тут, а завтра — кто знает?

— Пойдем следами, может, догоним...

На следующий день выступили. Кавалерийский отряд быстро продвигался от села к селу. Констандогло умышленно делал длинные переходы, чтобы проверить Эльзу на выдержку и, может быть, окончательно отбить у нее желание принимать участие в рейдах. Раньше верил, что бойцы с неудовольствием встретят в своем окружении женщину: по морскому обычаю, «женщина на корабле — к несчастью». Теперь же замечал, что его ребята сильно изменились, словно родились заново: не ругаются, стали сдержаннее в общении друг с другом, повысилась исполнительская дисциплина. Да и сам он... Взял у бойца иголку и прямо в седле заштопал разорванную кубанку, начистил полой шинели сапоги. Даже в ведро с криничной водой, прежде чем напиться, теперь заглядывал, как в зеркало, и приглаживал свои буйные казачьи вихры... «Ну и дела!» — думал.

Михаил ожидал, что Эльза как член коллегии губЧК будет вмешиваться в жизнь отряда — имела такое право, поскольку занимала высокое служебное положение, могла приказывать, — но этого не случилось, не слышал от нее властного слова.

Искоса поглядывая на нее, двое суток не давал отдыха ни лошадям, ни людям. Спокойствию Эльзы можно было позавидовать. Михаилу нравилась такая выдержка.

— Привал! — сказал наконец Констандогло и заметил на лице Эльзы тень улыбки.

— Я сказал что-то смешное? — не понял.

— Нет. Ты принял правильное решение, — ответила она. — Молодец!

Она соскочила с седла, присела на зеленой траве, сняла шапку и поправила прическу. Ослабила пояс, расстегнула верхние пуговицы кожанки.

В нескольких метрах был сад. Гудели в медоносных травах пчелы. Констандогло ходил между деревьев, а потом оторвал веточку с ягодами ранней черешни и подал Эльзе.

Как она обрадовалась!

— Давно хочу спросить... — осмелился.

— Спрашивай.

— У тебя есть семья? — выпалил на одном вздохе.

— Далеко отсюда, в Латвии, живет моя мама... Ты был в Латвии, Михаил? Какое у нас море! Шторма вымывают на берег янтарь, его еще называют солнечным камнем, он приносит счастье... Там я выросла.

— Я не об этом...

— О чем же?

— Муж у тебя есть? Дети?

Эльза отвела взгляд в сторону, потом вдруг посмотрела Михаилу прямо в глаза.

— Не спрашивай больше меня об этом... Прошу тебя, пока продолжается наша борьба — не спрашивай!.. Да и... засиделись мы с тобой... Подымай отряд!

Снова покачивались в седлах. Молчали. Внезапно Констандогло вспомнил.

— А мне уже рассказывали о твоей Родине... Саша Вебрес, Володя Вильдгрубе-Соколов, они твои земляки. Володя был у нас председателем, в 20-м погиб... Ехали с моим товарищем Николаем Козицким лесной дорогой. Впереди их поджидала западня... Замучили их в банде Орла... Вот. Летает еще где-то «Орел», а я ищу его... И найду!

— Обязательно найдешь, Миша!

Рейд вышел не совсем удачный — так считали все, поскольку не пришлось скрестить сабли с бандитами. Артем как в воду канул.

В тот вечер председатель ни на минуту не прилег отдохнуть — работы было как никогда много! Облокотившись на оперативную карту, которая занимала полстола, что-то рассматривал, делал карандашом кое-какие пометки. Одновременно придерживал плечом телефонную трубку — разговаривал с кем-то...

Пришла Эльза.

— Ты! — обрадовался председатель и лишь теперь ненадолго отложил дела: очевидно, разговор предстоял серьезный.

Эльза села в кресло.

— Как обстановка? — спросила.

— Перед твоим приходом позвонили, что в Кожуховских лесах видели вооруженных людей... Их много!.. Кто они? Откуда? Куда идут?.. Кто бы мог проверить этот сигнал?

— Есть такой человек, — ответила Эльза. — София...

— Баба? Не-е...

— Если вы намекаете на слабый пол...

— Я не хотел обидеть... София, говоришь?

— Да. София Воякивская!

— Кто она?

— Расскажу...

...Случилось это в Богдановке Ильинецкого уезда. Эльза встречалась там с местным оперативным отрядом, беседовала с каждым бойцом. Всем было интересно, слушали внимательно, и чекистка увлеклась.

Уже вечер! Время зимнее — темнеет рано. Куда деться?