Разговор с Каллиопой и Клио. История в избранных стихах и сценах

От засек Залесья до застав Сарая
добрых две недели конного пути.
Это если ехать, устали не зная,
и коней подменных в поводу вести.

Устали не знает старший Ярославич;

в думах князя – участь русских городов:
сборщиков налогов выдворили давечь
Суздаль и Владимир, Углич и Ростов.

Бесермен побитых жалко Берке-хану:

«Искандер, теперь ты у меня в долгу,
но в Орду урусов угонять не стану,

коль отбить поможешь натиск Хулагу».

На холмах персидских новую державу
создали от сопок отчих вдалеке
внуки Чингисхана. По какому праву
Хулагу добычу отнял у Берке?

2

Зимняя дорога – шёлковая лента.
Над протокой – мостик, над болотом – гать.
От застав Сарая до ворот Дербента
добрую неделю коннице скакать.

С малою дружиной, да велик отвагой,

взять ордынцу крепость пособил урус;
и с остатком войска, точно тать с ватагой,
Хулагу вернулся в родовой улус.

Нет, не завершилась миром эта ссора,

но полки в Залесье не верстал Сарай.
От сиротской доли, страха и разора
старший Ярославич спас отцовский край.

По дороге к дому слёг от ратных тягот

и скончался, приняв схиму, в Городце.
…Русские и после за Дербент полягут —
драгоценный камень в царственном венце!

Февраль – март 2016

Сказание о сарьмятах, известных нам как чалдоны

«…А всядемъ, братие, на свои бръзыя

комони, да позримъ синего Дону!»

«Слово о полку Игореве»

Окрестили «сарьмятами» их – за соседство
с племенами сарматов, освоивших Дон
и ушедших на запад, оставя в наследство
всё Подонье славянам до края времён.

Но теснила их Степь. На Оку. И за Камень.

Этим именем русичи звали Урал.
А в поход снарядясь, восклицали: «На комонь!»
И лошажьими гривами ветер играл!

Подзабытое Русью в тринадцатом веке,

слово «комонь» ещё в обиходе пока
у чалдонов, обживших сибирские реки, —
угадайте-ка сами, в какие века!

26–27 января 2018

Князь и писарь (По мотивам старинной хроники)

«…Сего же лета бысть пожар».
Сгорело сорок сёл.
Но дал Господь просимый дар:
стеною дождь прошёл.

Из мест, нетронутых огнём,

в столицу ехал князь.
Придворный писарь был при нём
в возке, месившем грязь.

И оба слушали гонца:

– Народ посадский лют.
Без дозволения Дворца
на площадь вышел люд.

Кричали: «С нами князь расторг

отцовский договор —
и правый суд, и вольный торг
у нас украл, как вор!»

С трудом оружные мужи

скрутили крикунов,
предупреждая мятежи
с крушением основ…

– Cмутьяны! – вздрагивает князь. —

Набатов мало вам?
На площадь вышли не спросясь?
Дубьём по головам!

А княжий писарь (чином дьяк,

но званием холоп)
запоминает, что да как,
и морщит битый лоб.

«Прямые, свойские слова

близки простым сердцам.
Умён хозяин, голова…»
И вздрагивает сам.

2–9 сентября 2010

Родовая память