Разговор за рюмкой чая. А поезд наш всё дальше мчится

Это был провал похлеще того что у Штирлица и Кэт. Машка промокнула вязкую субстанцию ладонью, поднесла к носу, лизнула. Ей показалось, что вся комната моментально пропахла запахом похоти.

Она вытирала сок рукой и слизывала, промокала и слизывала. Сердце выпрыгивало из грудной клетки, дышать стало нечем, но следы “преступления” необходимо было срочно ликвидировать.

Антон шумно принюхался, а у Машки провалился и застыл пульс.

Мужчина повернулся, зарылся лицом в её волосах, поцеловал в шею, провёл рукой по бедру до талии… и отвернулся.

То место, до которого Антон дотронулся, и поцелуй на шее, горели огнём.

Спустя некоторое время мужчина начал вертеться, шумно дышать, потом раздался богатырский храп, от которого он проснулся.

У Машки в этот момент предательски задралась ночнушка, скорее майка, прикрывающая только спину, Антон повернулся, прижался, почувствовал горячие полукружия, вдохнул запах разгорячённого Машкиного тела, отчего у него моментально возникла эрекция, которую Мария ощутила задом.

Руки мужчины привычно заскользили по бокам, он же не ведал, кого ласкает, сосредоточились на груди, форма и размер которой вызвали секундное недоумение, которое тут же рассеялось, поскольку соски под пальцами Антона превратились в спелые вишни, усилившие многократно возбуждение.

Ещё секунда и Машка заорала бы от страха. Она готова была провалиться сквозь землю, сдаться на милость победителя, рассекретить своё инкогнито, но подвести подругу она не могла под страхом смерти.

Пришлось терпеть изуверскую пытку.

Антон тем временем действовал в привычном алгоритме, практически на автомате, можно сказать, не просыпаясь: повернул Машку на спину, раздвинул её ноги.

Девушка боялась оказать сопротивление, выдать себя хоть чем-то. То, что могло произойти пугало, но возможность разоблачения была гораздо страшнее.

Мужчина с наслаждением поцеловал грудь, отчего по её телу разлились сладость и слабость, а дыхание стало горячим и частым.

Губы Антона мягко прошелестели по её напряжённому животу, слизнули с раскрытого наполовину бутона капельку сока. В ход пошли руки. Мужчина явно просыпался.

Сопротивляться, искать экстренный выход, что-то делать было поздно. Желание Антона выросло, уплотнилось и уверенно направилось внутрь спелого цветка.

Мария вдруг вспомнила, что именно про недюжинную силу Антона рассказывала подруга. Она поняла, что сейчас произойдёт нечто из ряда вон выходящее, что пищать и плакать сегодня придётся не Надьке, а ей, что приближается именно тот случай, про который подруга говорила – лучше один раз попробовать.

Антон был нетерпелив и стремителен, но внимателен и нежен.

Прошло меньше минуты как они слились воедино, а Машка уже кончила, потом ещё раз и ещё.

Её вероломно трясло и колотило. Несколько раз Мария теряла сознание, дважды проваливалась в транс, бессовестно поймала оргазм, следом ещё один. Несмотря на испуг, на прямое предательство в отношении подруги, на уверенное знание, что это прелюбодеяние, блуд, она утопала в сладком блаженстве, вспомнила про сироп.

Всё, что она чувствовала, совсем недавно талантливо описала ей Надежда.

Но Машка не просто лежала, она активно участвовала в изумительно вкусной любовной игре, настолько яркой эмоционально и физически, что не сумела сдержать стон.

Антон, несмотря на крайнюю степень возбуждения, на стремительное приближение к финалу, неожиданно осознал, что происходит нечто нереальное, почувствовал, что  совокупляется явно не с женой.

Сила интимных мышц партнёрши, эластичность и гладкость кожи, гибкость стана, упругость груди, запах тела – всё это не вписывалось в привычные рамки. Такого удовлетворения, такого азарта кайфа он не испытывал прежде никогда: это было очевидно.

Свою женщину Антон узнал бы из тысячи. Это была не она. Неужели всё происходит во сне? Но нет, вот она, готовность разрядиться запасом семени, скопившимся за неделю воздержания, этот взрыв невозможно испытать виртуально.

Мужчина, не сдержавшись, выстрелил во влажную глубину, чертыхнулся. Девушка напряглась, оттолкнула Антона от себя и заплакала.

Он стремительно протянул руку к ночнику, включил свет.

– Машка! Что ты здесь делаешь? А Надя, Надя где… я чего-то не знаю?

Доходило до него медленно, но больно. Причина, по которой подруга жены могла оказаться в его постели могла быть только одна – измена.

– Ты всё знала и молчала? Почему не отказала мне? Машка-Машка! С кем она спит, кто он?

– Я не могу, не могу ничего тебе рассказать. Не могу подвести подругу.

– Ты уже это сделала. Понимаешь, уже! То, что мы сейчас испытали, не было игрой, мы реально наслаждались друг другом. Скажи, Мария, почему ты рассталась с мужем, только откровенно, без женских штучек.

– Я поняла, что не умею прощать предательство и обман.

– А ты, разве ты никогда не изменяла?

– Нет. У меня до тебя был лишь один мужчина. Я любила его, была уверена, что он меня тоже.

– Знаешь, Машка, я только что понял, что тоже не умею прощать. А тебе теперь не смогу изменить с ней. Скажи, ты смогла бы меня полюбить, только не ври?