Разиэль

Я СНОВА БЫЛА ОДНА в совершенно белой квартире. Облегчение смешалось с тревогой — оставаться одной было легче. Я знала, что фактически прогнала его, всё, что мне нужно было сделать, это упомянуть секс, и он сбегал, как испуганная девственница. Хотя если кто-то здесь и был девственницей, так это я.

Нет, не буквально. У меня была куча любовников. Ну, четыре, но не считать Чарли, у которого были проблемы с производительностью, и секс на одну ночь с этим, как его там, были скорее результатом избытка космополита и приступа жалости к себе. Зрелище было не из приятных.

Тем не менее, двое относительно приличных отношений едва ли делали меня девственницей. Но по сравнению с тысячами лет секса и брака Разиэля, я, несомненно, не дотянула. Как он посмел сказать «у тебя был секс»? Типично для этого патриархального места, но я не собиралась мириться с этим.

По крайней мере, секс был оружием, которое я могла использовать, когда чувствовала себя слишком беззащитной. Я могла бы избавиться от Разиэля, просто представив себе секс с ним, и он не стал бы задерживаться, чтобы увидеть правду за эротической фантазией, увидеть, насколько жалкой любовницей я была на самом деле. Не то чтобы это имело значение, у меня было ощущение, что меня ждёт вечность воздержания, как у Разиэля. За исключением того, что это был не мой выбор.

Кто бы это был, если бы я могла выбрать любого? Это несложно. Азазель был противным, и я научилась избегать саморазрушительных отношений.

Самаэль был слишком молод, даже если он был на тысячелетия старше меня. Просто у меня плохое предчувствие насчёт него. Был также Тамлел, который казался довольно милым, но я не хотела его. Если бы мне пришлось заниматься сексом с кем-то, кого я встретила до этих пор, я бы выбрала Разиэля. Нравится мне это или нет, но я чувствовала себя связанной с ним, даже если это работало только в одну сторону. Он был моим мужчиной, единственной связью с моим старым миром, и я держалась изо всех сил.

Конечно, эта связь разорвётся. Это было временно, ровно настолько, чтобы я смогла перебраться на другую сторону. Эй, может быть, я всё-таки попаду на небеса, несмотря на то, что он сказал, в солнечное, счастливое место с ангелами, которые на самом деле играют на арфах. Я могла бы жить среди облаков, навещать своих умерших родственников и сострадать несчастным глупым смертным.

Хотя вечность может приесться довольно быстро. Это была не поездка в Голливуд, но альтернативы были не столь привлекательны. Пока я могу держать Разиэля подальше от своих мыслей, я смогу найти способ справиться со всем этим. Или способ выбраться из этого всего. Всегда была какая-то лазейка. Эти вещи не были высечены в камне.

Ну, если подумать, они, вероятно, были высечены, буквально, где-то. И мои усилия не дать Разиэлю проникнуть в мои мысли привели лишь к тому, что он бросил меня, что не особо помогало. Возможно, он понадобится мне, если я захочу выбраться отсюда, и сводить его с ума был не самый умный поступок. Он мог разозлиться достаточно, чтобы согласиться на Благодать, которая больше походила на проклятие. Если у него действительно была мотивация, он мог бы вернуть меня туда, куда, по его словам, не мог. Домой.

О, я не была придирчивой. Это не должна быть одна и та же жизнь, одна и та же работа, одно и то же лицо. Я могу вернуться как кто-то другой. Я просто хотела, нуждалась в том, чтобы вернуться.

С другой стороны, единственной моей защитой была мысль о сексе с Разиэлем, и я нашла её… отвлекающей. Волнующей. Возбуждающей. Ладно, я должна была признать это.

Он внушал какие-то порочные похотливые мысли, был ли он рядом или нет. Я могла бы провести восхитительный день, не делая абсолютно ничего, кроме как, предаваясь сексуальным фантазиям о моём красивом, сердитом похитителе, и получить огромное удовольствие.

К сожалению, это могло сделать меня слишком уязвимой, а я не могла позволить ему увидеть это. Если он увидит слабость, то воспользуется ею без колебаний.

По крайней мере, я была одна, и никто за мной не наблюдал. Мне не нужно было заводить разговор, быть весёлой, улыбаться. Всё, что мне нужно было делать, это попытаться понять, что со мной произошло. Мне не нужно было отвлекаться на кровососущего ангела с лицом… ну, ангела и личности гадюки. Которого, я почему-то, необъяснимо жаждала.

Ну вот, я призналась. 12-ступенчатые группы были правы, признание — это первая и самая трудная часть овладения проблемой. Разиэль определённо был проблемой, насколько я могла судить.

Я ему не нравилась. Это не должно меня особенно огорчать. Да, я рассчитывала, что он защитит меня, когда моё дело предстанет перед судом, или что там, черт возьми, они устраивали, и он обещал, что не позволит им спустить на меня Благодать. И всё же он ясно дал понять, что женщин следует видеть, а не слышать.

Призрачный шанс. Я никогда не была молчаливой, послушной, и даже страх перед Богом или Уриэлем не мог заставить меня начать быть такой.