Размышления о жизни Христа

Мы уже много раз говорили о том, что созерцатель должен освободить себя для одного Бога, а все прочее оставить. Это верно вообще, но не всегда. Есть три причины, по которым созерцатель на время прерывает приятное созерцание и вновь принимается за дела.

Первая причина – польза душ. Ты уже читала об этом выше, в главе «О том, как жизнь созерцательная предшествует второй части жизни деятельной» (см. гл. 47); там были отрывки из восемнадцатой и пятьдесят седьмой бесед Бернарда на Песнь Песней. И вот что еще говорит об этом Бернард в шестьдесят первой беседе: «Встань, возлюбленная моя, невеста моя, выйди (Песн 2, 10 и 13). – Жених проявляет любовь свою, повторяя любовный призыв, ибо повторение – выражение чувства. Вновь и вновь Он призывает возлюбленную идти с Ним трудиться в виноградниках: это значит, что Его заботит спасение душ. Ведь виноградники – это души, как я уже говорил вам». И немного дальше: «Насколько я помню, я еще ни разу не называл ее в этих моих беседах невестой. Этим именем я назову ее только тогда, когда она пойдет работать в виноградники, потому что теперь она приближается к вину любви[278]». Вот что говорит Бернард[279]. То есть невеста знает волю Жениха, который ревнует о спасении душ. Поэтому она выходит на время, когда ей необходимо заняться делами, а потом опять возвращается к созерцанию.

Вторая причина прервать созерцание – неотложные обязанности. Начальник оставляет созерцание, когда должен уделить внимание нуждам подчиненных. Вот что говорит Бернард о самом себе своим монахам, которые частенько его тревожили: «Редко удается мне выкроить час для покоя – не успел один из вас уйти, уже приходит другой». И добавляет: «Но я не отказываюсь сидеть у вас в начальниках, чтобы не подавать немощным пример нетерпения. Верующие в Господа – малые дети Божьи. Я не допущу, чтобы они от меня соблазнились (Мф 18, 6). Я не собираюсь извлекать себе пользу из этой власти; пусть лучше они извлекают себе пользу из меня, как им угодно, лишь бы спаслись (1 Кор 10, 33). Только пусть поберегут меня – не израсходуют сразу. А покой – что же, я найду покой в беспокойстве, которое они не боятся ежечасно мне причинять, прибегая со своими нуждами. Стану угождать им, пока могу, и в них стану служить Богу моему, пока не иссякнет во мне нелицемерная любовь (2 Кор 6, 6). Не буду искать своего (1 Кор 13, 5), не стану сам судить о том, что мне полезно (1 Кор 10, 33). Об одном молю: пусть служение мое будет плодотворно, пусть оно пойдет им на пользу, пусть благодаря ему я найду в день бедствия (Пс 40, 2) милосердие в очах Отца их»[280].

И вот еще что говорит он о первых двух причинах: «Я расскажу вам о моем собственном опыте, который я пережил. Иногда мне доводилось заметить, что кто-то из вас преуспел благодаря моим наставлениям. Тогда, признаюсь вам, я не жалел, что предпочел беседу собственному досугу и покою. Когда после беседы со мной кто-нибудь, например, гневливый изменился и стал кротким, или гордый превратился в смиренного, или трусливый в мужественного, а затем кроткий, смиренный и мужественный сами стали возрастать в благодати и каждый из них явно стал лучше самого себя; или когда тот, кто был ни холоден ни горяч, кто томился и скучал во время духовных занятий, кого один вид книги вгонял в оторопь, а науки усыпляли, вдруг пробуждался и загорался пламенем огненного Господнего красноречия (Пс 118, 140); когда тот, кто, оставив источник мудрости, начинал копать себе цистерну[281] своеволия, которая не удерживает воды (Иер 2, 13), и оттого сердился на всякое замечание и роптал на всякое поручение в своем пересохшем сердце, где не осталось ни капли набожной влаги, – когда такой, повторяю, высохший сучок, окропленный росою слова и дождем воли, которые предназначил Бог для наследников Своих (Пс 67, 10), вдруг вновь начинал зеленеть и у всех на глазах расцветал делами послушания, выказывая ближним добрую волю и любовь, – тогда разве может закрасться в мою душу сожаление о прерванных занятиях созерцанием, как бы ни были они сладостны? – Нет, ведь тогда я буду со всех сторон окружен цветами и плодами вашего благочестия. Я наберусь терпения и вырвусь из объятий бесплодной Рахили, чтобы Лия рожала мне во множестве плоды ваших совершенств. Нисколько не будет мне жаль и впредь прерывать мой покой ради забот и бесед, если я увижу, как в вас прорастает посеянное (Ис 61, 11) мною семя, как наливается и зреет зерно вашей праведности (2 Кор 9, 10). Любовь, которая не ищет своего (1 Кор 13, 5), легко убедит меня предпочесть вашу пользу моим желаниям. Молиться, читать, писать, размышлять – все эти духовные занятия обогащают душу. Но что для меня было преимуществом, то ради вас я готов счесть тщетою (Флп 3, 7)»[282]. Вот что говорит Бернард.