Размышления о жизни Христа

Итак, будь уверена: чего бы ты ни попросила у Господа с верой и настойчивостью, получишь. И не стесняйся: видишь – тот слепой не стеснялся, и хананеянка, и Закхей – никто из них не боялся громко просить милости, и они ее получили. Так и мы не должны стесняться служить Господу и отложить грех и требовать себе милостей, необходимых для нашего спасения.

Дело в том, что стыдиться и робеть свойственно не только великой добродетели, но и великому пороку. Об этом говорит Бернард: «Есть стыд, ведущий ко греху, и есть стыд – слава и благодать (Сирах 4, 25). Добрый стыд заставляет тебя смущаться, что согрешил или сейчас грешишь. И пусть не случится рядом ни одного человека, который осудил бы тебя, но взор Божий тебя видит. Уважай же Его больше, чем взор человеческий, и стесняйся оскорбить тем больше, чем Бог, по-твоему, чище человека; ведь грех оскорбляет всякого тем сильнее, чем более он чужд ему самому. Такой стыд, несомненно, изгоняет порок, приобретает славу, не допускает греха, а если грех все-таки случится, карает его раскаянием и уничтожает исповедью: это слава наша, свидетельство совести нашей (2 Кор 1, 12)[288]. Но если кто-то стесняется исповедовать даже то, что угрызает его, такой стыд ведет ко греху, губит славу совести. Ведь угрызение совести пытается изгнать грех из глубины сердца, а неуместный стыд сжимает уста и не дает греху выйти наружу»[289]. И еще: «О глупая робость, врагиня спасения, не знающая ни чести, ни честности!»

И чуть ниже: «Что стесняться человеку, если его победит Бог? Или он считает позором терпеть унижение от крепкой руки Бога всевышнего? (1 Петр 5, 6)». И дальше: «Высший род победы – быть побежденным Божьим величием. Высшая честь и слава – не сопротивляться авторитету матери-Церкви. О извращение! Не стыдно пачкаться, стыдно вымыть ноги! Мудрец говорит: «Есть стыд, ведущий к славе» (Сирах, 4, 25). Это когда стыдно грешить, стыдно, что согрешил когда-то. Такой стыд не мешает славе, наоборот, она сама приводит с собой назад стыд, изгнанный виной»[290].

И еще: «Я не знаю, что благотворнее действует на человеческие нравы, чем стыдливость. Она – украшение любого возраста, но ярче и прекраснее всего сияние нежной стыдливости в самых нежных летах. Что может быть привлекательнее стыдливого отрока? Она – сверкающий нравственный алмаз, венчающий своей красотой лицо и жизнь скромного юноши! Она – истинная и несомненная вестница доброй надежды, знак добрых дарований! Она – исправительная розга (Притч 22, 15), она угрожает постыдным страстям, удерживает открытый соблазнам возраст от легкомысленных движений и поступков, больно наказывает непослушных. Кто замыкает уста, не давая прозвучать срамословиям? – Стыдливость, сестра сдержанности. Она – вернейший признак голубиной простоты (Мф 10, 16); она – свидетельство невинности. Она – неугасимая лампада ума; нет непристойности или подлости, которые могли бы укрыться от ее света. Она – великая воительница; сражается против зол, бьется за врожденную чистоту. Она – слава совести, хранительница доброго имени, украшение жизни, седалище доблести, начало добродетелей, краса природы, знамя всякой чести. Стыдливо краснеющие щеки – сколько красоты и обаяния они прибавляют юному лицу! По-видимому, стыдливость – врожденное благо души: даже те, кто не стыдится поступать плохо, стыдятся, если другие об этом узнают. Злые дела ищут темноты, чтобы скрыться, спрятаться во мраке». И продолжает: «Отраднее всего для стыдливой души укромность. Нам ведь и заповедано, когда мы хотим помолиться, войти в горницу, в укромное место, где нас не увидят (Мф 6, 6). Это нам велено делать для того, чтобы люди не стали хвалить нас за набожность, если мы станем молиться у всех на виду; тогда плодом нашей молитвы будет человеческая похвала, а обращение к Богу не достигнет цели. Но никогда не хвастаться и всячески избегать похвал – это ли не главное свойство стыдливости?» И немного дальше: «Самое неподобающее для отрока – хвастаться показной святостью». И ниже: «Добрая молитва требует стыдливости»[291]. Вот что пишет Бернард.

Вглядись же в этого слепого и во все, что произошло там; можешь рассмотреть заодно и двух других слепых, которых просветил Господь и вернул им зрение по выходе из Иерихона (первый слепой встретился Ему по дороге в Иерихон). Об этих двоих рассказывается у Матфея (20, 30 слл.) и Марка (10, 46, слл.), и называется имя одного из них. Они тоже громко кричали, и тоже получили от Господа ответ и свет.

Глава LXII. Как Господь пришел в дом Закхея (Лк 19)