Разница между нами (СИ)

Мужчина рассмеялся, хлопая парнишку по спине, отчего коробку в его руках ощутимо тряхнуло. Стилл понадеялся, что в этот раз Маргарита не сунула туда ничего лишнего.

— Да, это верно.

Парень передал коробку, они попрощались и отправились грузить уголь, а Стилл направился в город. Подумав, что было бы неплохо позвать с собой Менсер, юноша повернул к району торговцев.

Небольшой домик, стены которого покрыты свежей краской, выделялся даже в условно обеспеченном районе Дистрикта. Светлые стены, подвешенные на крыльце цветы в горшках, небольшие фонарики и мягкий свет, льющийся из окон. От дома Ленц веяло теплом и семейным уютом, вот чем он так разительно отличался от дома родителей даже после капитального ремонта. Есть вещи, которые невозможно купить за деньги.

Бенджен тряхнул головой, отгоняя навязчивые мысли, и нажал на звонок. Дверь со скрипом отворилась и в проеме появилось недовольное лицо Фредерика.

— Нужно бы смазать ее. Вечно в этом доме что-то не так. — Он кивнул и протянул руку для пожатия. — Добрый вечер, Бенджен.

— Здравствуйте, мистер Ленц. — Бен переместил коробку в одну руку, а свободной крепко пожал ладонь Фредерика. Было забавно наблюдать за тем, как мужчина борется с неприязнью, что возникла к человеку, который по совершенно непонятным причинам вызывал у его дочери обожание. — Хотел предложить Менсер прогуляться со мной и помочь разобраться с этими книгами.

Бенджен постучал пальцами по коробке в подтверждение своих слов. Ленц кивнул, но хмуриться не перестал. Позади него застучали каблуки и через мгновение из-за широкой спины Фредерика показалась рыжеволосая макушка.

— С радостью приму ваше приглашение, папа сегодня до ужаса нудный.

Девушка сняла с вешалки коричневое пальто и накинула цветастый шарф. Дверь за ними захлопнулась прежде, чем ее отец успел возразить.

— Так много в этот раз, — девушка кивнула, заматывая тонкую шею. — Не терпится посмотреть, что там интересного.

— Тогда посмотрите.

Они повернули на площадь, где владельцы уже закрывали последние оставшиеся лавки. Большинство из них тут же улыбались, увидев девушку, и выкрикивали слова приветствия. Менсер часто останавливалась рядом с кем-то из знакомых отца, отвечала на дружелюбные вопросы и сама интересовалась здоровьем их жен или детей. Как же отличались реальности, в которых они жили. В мире Стилла никто не разбрасывался словами без необходимости, и никому не было дела до проблем других.

— А вы, оказывается, местная знаменитость. — Бенджен усмехнулся, глядя, как щеки девушки тут же вспыхнули румянцем.

— У вас масштаб будет побольше.

— Меня никто не любит так, как вас, только знают. Да и это только на то время, пока не появится еще несколько победителей поинтереснее.

— Здесь вы ошибаетесь, Бен, насколько я помню, спонсоры в очереди выстраивались, чтобы отправить вам что-нибудь, и тур победителя прошел достаточно успешно.

«Ага, выстраивались, чтобы после победы Жаклин иметь возможность упомянуть это». От раздражения, нахлынувшего при одной мысли об этих мерзких клоунах он едва не заскрипел зубами.

Заметив, как он помрачнел, девушка поспешила перевести тему:

— На самом деле все эти люди просто уважают моего отца.

— Ваш отец не кажется таким уж дружелюбным.

— С возрастном он и правда грубеет, но вообще он человек добрый. И… думаю, вы ему не слишком нравитесь.

— Заслужено.

— Я так не считаю.

— Вы склонны ошибаться в людях больше, чем он. Не знаю, в силу возраста или душевных порывов.

— Вам как будто нравится выглядеть хуже, чем вы есть на самом деле.

— Вы слишком плохо меня знаете, Менсер.

— Я пытаюсь это изменить. — В ее голосе звучал вызов, на который при любых других обстоятельствах Бен не поддался бы, но что-то внутри него загорелось желанием открыть ей наконец глаза.

— То, что вы увидите, вам не понравится. Я действительно плохой человек, Менсер, сейчас вам кажется, что в этом виноваты Игры или то, что я скорблю по Жаклин, но я был таким и до всего этого. — При упоминании ее имени с губ Ленц сорвался невольный вздох. — Так меня воспитали.

— …Я ведь, — она снова вздохнула, — Совсем ничего не знаю о ваших родителях.

— О, вы немного теряете, они люди весьма замкнутые, черствые. У них нет друзей, а знакомые их избегают.

Менсер хотела возразить, но задумалась, пытаясь восстановить в памяти всё, что когда-нибудь слышала о его семье. В Дистркте 12, где всего-то десять тысяч местных, все всех знали, но фамилия Стилл действительно фигурировала не часто до того момента, как Бен стал трибутом. Она так и не смогла вспомнить ничего хорошего, что могло бы послужить аргументом против заявления Стилла.

— То, во что превратилась их жизнь после Темных Времен, сломило их. Они стали покорными, жестокими зверьками, единственная цель которых — кусок хлеба и мнимая безопасность… Когда мне было шесть, отец заставил меня смотреть, как пороли моего учителя. Они никогда не пропускали казни, не потому, что им нравилось смотреть, а потому что они боялись, что их обвинят в сочувствии к врагам Панема.