Разноликая магия

Этот загадочный на первый взгляд христианский обряд смерти и возрождения имеет долгую предысторию. Еще у первобытных племен существовали многочисленные аналогичные обряды и представления. Они были неотъемлемой частью таинств посвящения первобытных народов. Прием в члены тайных союзов, вступление юноши, достигшего половой зрелости, в члены общины и т. д. сопровождались символическими обрядами мнимой смерти и нового рождения. «Смерть» и «новое рождение» при вступлении в полноправные члены первобытного коллектива ассоциировались с символическим умерщвлением юношей особыми духами. У австралийского племени кумбапгари посвящаемые «сжигались» духом, у племени вирадхутари посвящаемых «разрезали на куски» и сжигали, а затем из пепла создавали новую человеческую форму. Способы инсценировки «умерщвления» посвящаемых в первобытных коллективах были многообразными. Это «смертельный» удар бамбуковой палкой; падение «мертвых» тел по знаку одного из старейшин; шум и грохот в хижине, в которую ввели посвящаемых, а затем просовывание через отверстие окровавленного копья; «проглатывание» юношей животными, которых символизировали формы хижины или входа в нее и т. д. После своего «второго рождения» юноши по возвращении домой вели себя словно маленькие дети, притворялись, что не умеют правильно ходить, пить и есть, говорить, не «узнавали» своих близких. Ели пищу для детей, общались жестами и мычанием.

Идея «второго рождения» была распространенной и в Древнем мире. Многие языческие ритуалы включали в себя как свой составной элемент магические действия, символизирующие «второе рождение» человека. В этих мистериях «смерть» и «второе рождение» были связаны с идеей мистического приобщения к божеству посредством магического повторения подобных событий в его жизни. Ведь практически все боги древних мистерий были по своему происхождению божествами ежегодно «умирающей» и «воскресающей» растительности. В ритуалах и обрядах «смерти» и «воскресения» Древнего мира налицо сотериологическая направленность. Другими словами, эти обряды в языческих мистериях своей целью имели достижение религиозного «спасения» с помощью сверхъестественного спасителя — сотера. Эту-то идею, как и символизирующие ее обряды, и заимствовали впоследствии первые христиане, в качестве спасителя избрав персону Христа (см. 66, 32).

В культе фригийских божеств Кибелы и Аттиса, например, совершался акт, при котором верующего помещали в яму под пологом храма. Затем его орошали кровью жертвенного животного, закланного в самом храме над его головой. Это таинство имело значение вторичного рождения. Помещение верующего в яму символизировало его погребение: в этот момент присутствующие оплакивали смерть «старого» человека. Когда же он «возрождался» для новой жизни, то становился богоравным, и толпа благоговейно преклоняла перед ним колени. Возрожденным верующим в культе Кибелы давали, словно новорожденным, молоко.

Понятие о вторичном рождении встречается и в культе иранского бога Митры. В одной из митраистских литургий верующий произносил: «Если вам угодно вновь передать меня бессмертному рождению, чтобы я вновь родился через дух»,— и далее: «Я, человек, сын такой-то, родившийся из смертной утробы такой-то и семенной жидкости такого-то, ныне тобою вновь рождаемый... желаю тебе поклоняться» (см.: 66, 98).

Христианская процедура крещения представляет собой магическую церемонию. Троекратное погружение тела в воду, одевание младенца в чистую белую рубашку с целью сохранения чистоты его души и т. д.— все это пережитки гомеопатической магии, основанной на вере в то, что «подобное производит подобное», «следствие похоже на свою причину».

Обычай дуть на младенца, на воду, масло, чтобы придать им благодать и одновременно отогнать сатану, плевать на сатану во время крещения также есть пережиток древней веры — веры в то, что человеческое дыхание и слюна обладают особой колдовской силой. Первобытные люди верили, что дуновение, плевок способны как сообщить святость, так и отогнать зло. У племени баниора в Уганде, к примеру, жрец на третий день после рождения ребенка представлял его духам и просил у них всяческих благ для новорожденного, сопровождая каждую просьбу плевками.

По сути же, первобытным магическим обрядом является и Церемония «пострижения власов». Стрижка волос у ребенка при крещении и бросание их в купель есть пережиток древнего верования в то, что, возлагая к ногам божества одушевленную частицу своего тела, обладающую чудесным свойством роста, человек устанавливает с ним прочные отношения. В древности у многих народов существовал обычай жертвовать волосы богам. Так, в финикийских храмах Астарты была даже специальная должность — галаб-элим — божьего цирюльника. Статуи, изображающие богов в древних храмах, нередко бывали засыпаны мужскими и женскими волосами сверху донизу.