РазNообразный Наполеон

…В какой-то момент это станет «классикой жанра». Бывшие соратники Наполеона, подчас довольно близкие к нему люди, начнут активно «очернять» императора. Первопроходец здесь – аббат де Прадт, родственник любимца Наполеона, Дюрока. Император возвысил аббата, даже сделал его посланником в Варшаве. С миссией де Прадт справлялся плохо, его отозвали, и он превратился в лютого врага Наполеона.

В 1815-м де Прадт написал мемуары, пользовавшиеся большой популярностью. Откровения сильно обиженного человека. «Его гений одновременно годился и для мировых подмостков, и для сцены балагана; он носил королевскую мантию, накинутую на костюм Арлекина… Изощренный софист, способный кардинально менять позицию, он был сделан совсем из другого теста, чем обычные люди». Хоть это признал…

Вообще-то, вплоть до смерти Наполеона и еще пару лет после «черная» легенда не была слишком уж «агрессивной». Возможно, дело в том, что сам король Людовик XVIII – человек довольно мягкий и больше всего на свете хотел покоя. Против «нехороших слов» в адрес Наполеона он не возражал, но и «разнузданные кампании» не инициировал.

Кроме того, у истоков «черной» легенды стояли не какие-то там оголтелые реакционеры, а настоящие властители дум, причем не только Франции, но и всей просвещенной Европы. Уже много раз упоминавшийся Рене де Шатобриан. Бенжамен Констан, едва ли не главный в те времена теоретик французских либералов. Либералы, как бы они ни назывались, просто обязаны ненавидеть Наполеона. Ведь он посягнул на свободу! Началось с Констана, продолжается до сих пор. Исключения крайне редки.

Шатобриан – классик французского романтизма, не либерал, а вечно сомневающийся консерватор. В этой книге ему уже посвящена отдельная глава, сейчас мы лишь отметим, что противоречивое отношение писателя к Наполеону совсем не умаляет его роли одного из творцов «черной» легенды (как потом и «золотой»).

Многие считают Наполеона тираном. Однако образу «классического тирана» он явно не соответствует. Он не был ни злым, ни жестоким, ни мстительным. Тем, кто в этом сомневается, полезно вспомнить о Бенжамене Констане.

Слова «незаслуженно забыт» точно про Констана. Мало кто сделал для развития идеологии либерализма столько, сколько в свое время Констан. Особенно в том, что касается идей свободы, политической и личной. Разумеется, Констан жестко критиковал Наполеона. Называл его «деспотом» и, что вызывало особое недовольство императора, сравнивал его с Нероном.

Наполеон отправлял и Констана, и его подругу, госпожу де Сталь, в ссылку, где они успешно продолжали очернять императора как могли. Вернувшийся в Париж в 1814-м Констан написал сразу несколько статей, которые входят в золотой фонд «черной» легенды. Естественно, Констан предпочел спрятаться в провинции, когда Наполеон бежал с Эльбы.

Что же сделал император? Он велел разыскать Констана для того, чтобы тот стал автором новой конституции. Это многое говорит о Наполеоне и кое-что – о создателях «черной» легенды. И Шатобриан, и Констан – люди без твердых убеждений. В ту эпоху ими вообще мало кто мог похвастаться. Время «настоящих ненавистников» еще не пришло. А смерть Наполеона вообще сделала «голоса против» почти неслышными. Смерть и появление его собственной последней легенды. «Мемориала Святой Елены».

Вы знаете, что именно после прочтения «Мемориала» Шатобриан отбросил «черную» легенду и занялся «золотой»? Столь сильным было впечатление! Примерно то же произойдет и с Виктором Гюго. Заметим, что оба – романтики. Они, романтики, и создадут новую «золотую» легенду. Беранже, Дюма, Гюго, де Мюссе, Шатобриан…

Трагическая смерть сделала Наполеона идеальным романтическим героем. Не только во Франции, где его имя было под запретом, но и во всей Европе. Наступил золотой век «золотой» легенды? Не все так просто, хотя с «черной» в тот период дела действительно обстояли не очень хорошо.

Это может показаться странным, ведь вслед за Людовиком XVIII к власти пришел ярый реакционер Карл Х. Что-то запрещать он, разумеется, мог. И запрещал. И преследованиям подвергал. Но загнать в подполье идеи уже было трудно. Практически невозможно.

Моральная победа пока за романтиками и Наполеоном. Последнему, слегка перефразируя Дюма, все же удалось «превратить скалу в пьедестал славы».

Пожалуй, единственным серьезным достижением «черной» легенды в те годы можно считать лишь скандальные мемуары бывшего секретаря Наполеона Бурьенна, опубликованные в 1829 году. Смесь правды, полуправды и откровенной лжи. Сильно ли они навредили «светлому образу» Наполеона? Как обычно, кто хотел – поверил. Но нельзя не признать, что воспоминания очень близкого к Наполеону человека пользовались большой популярностью. И все же черное пока не слишком заметно в сиянии золотых лучей.