Читаем РАЗОБЛАЧЕНИЕ МАГИИ, или Настольная книга шарлатана полностью

Внушения в такой ситуации даются обычно очень короткие и быстрые: «Расслабься, слушай меня, делай то-то, иди туда, все хорошо, помоги».

В этой ситуации вам не нужно «в какой-то момент может быть вам захочется…» вы просто: «глаза закрой», «договорились» и т.д.

Один знакомый товарищ, торговый представитель, делает так. Он сажает своего клиента к себе в машину на сиденье рядом с водителем и что-то с ним обсуждает. Пристегнуться требует обязательно! И периодически притормаживает. Причем притормаживает там, где от клиента ожидается положительная реакция. Голова нырнула вперед, а тело - прижато ремнями. Причем клиент осознает только то, что он кивнул. И оценивает это как свое согласие. Этот знакомый половину переговоров так в машине проводит. Вопрос задал, притормозил, клиент кивнул, едем дальше. Главное аккуратно, не так чтобы лбом в стекло, а чуть-чуть.

Удивление, недоумение, замешательство - все годится как результат разрыва шаблона. Главное, чтобы человек хоть какое-то время не был уверен, что знает, что делать, выпал из привычного мировосприятия.

Сюда же, к прерыванию паттерна относится и такая классическая женская вещь: одну бровь накрасить, а другую нет. Вроде бы на вид все нормально, но что-то не так.

Мужчины могут поправлять одну сторону бороды не так как другую. С каждой конкретной стороны все вроде нормально, а в фас что-то неуловимое задевает наблюдателя. Некоторые мужчины делают еще тоньше - одна щека выбрита чисто, а другая не очень. Сразу не поймешь в чем дело. Что-то не так, но что - не очень понятно.

Или человек вам что-то рассказывает, а вы его спрашиваете: «Я правильно понял, что ты хотел сказать…» и что-то совсем не отсюда. И человек некоторое время собирает свои мысли, чтобы хоть как-то понять, как из его слов про дождливую осень вы поняли, что он любит простоквашу ѕ это ваше время. Потом вы можете как бы задуматься сами и спросить: «А! ты говорил про дожди в сентябре? Продолжай, пожалуйста». И человек, довольный и спокойный за свой рассудок, продолжает.

Для этого полезно чтобы в вашем психическом здоровье он был уверен.

Обобщим под конец: прерывать паттерн можно свой или чужой, в действии, речи, обстановке, мировоззрении.

Пусть это будет табличкой:

Широко известна история про Френка Фарелли, с которой, говорят, началась провокационная психотерапия. Жила-была одна пациентка, которая не очень жаловала психотерапевтов и неохотно с ними разговаривала, ничего им о себе не рассказывала. И вот Фарелли, молодого практиканта, послали к ней: пусть де попрактикуется, все равно гиблое дело. Едва Френк пришел, эта женщина как-то странно покраснела и, уставившись куда-то вниз, все ему быстро выложила. Он порадовался за свои психотерапевтические способности и вышел с изрядным чувством собственной значимости. И уже на улице обнаружил, что все это время у него была широко распахнута ширинка.

И помните, пожалуйста, как только собеседник понял в чем дело, прерывание паттерна уже не получится. Переходите на скуку, насыщение, перегрузку - что угодно другое.


диссоциация сознания и бессознательного


Дорога к истине заказана

Не понимающим того,

Что суть не просто глубже разума,

Но вне возможностей его.

И. Губерман


Очень любопытным способом депотенциализации (отвлечения и сбивания с толку) служит так называемая диссоциация сознания и бессознательного. Диссоциация (разделение надвое и отделение одного от другого) создает иллюзию того, что человек у себя в голове (в теле) - не один. И не одинок.

Столкновение же с реальностью, где «я у себя не один» достаточно быстро приводит клиента в необходимую степень неуверенности, замешательства, растерянности. Еще бы: жил-жил сам по себе, а оказывается, что жил в каком-то смысле вовсе и не я…

И за себя не отвечаю.

Словом, под мудреным названием «диссоциация сознания и бессознательного» скрывается простая мысль о том, что «где-то там, внутри» в человеке есть «глубинное Я». Вот к нему-то вы сейчас и обращаетесь, с ним разговариваете. Мол, я сейчас не с «тобой» разговариваю, «ты» можешь делать что хочешь.

Причем за глубинное «Я» здесь сойдет и космос, и энергоинформационное пространство: лишь бы человек отвлекся от сознательного контроля и критического восприятия мира. Лишь бы допустил «а вдруг»? «А если это правда?»

Ладно, а как это сделать? Достаточно просто. Важно в любом варианте подкинуть человеку мысль о двойственности его восприятия мира, сознания, психики. «Тело и душа», «сознание и бессознательное», «личность и сущность», «внешнее и глубинное Я», «левое и правое полушария», «истинное Бхэ и внутреннее Чхэ», «поверхность и глубина сознания», «первое и второе внимание», «рациональное и интуитивное», «родитель, ребенок и взрослый», «мужское и женское начало». А затем объяснить, что большой частью его поступков руководит как раз то, другое, непонятное. Говорить надо уверенно и проникновенно, приводя примеры:


* предчувствия,

* противоречивые желания,

* «внутренний голос»,

* колебания,

* везение,

Перейти на страницу:

Похожие книги

Год быка--MMIX
Год быка--MMIX

Новое историко-психо­логи­ческое и лите­ратурно-фило­софское ис­следо­вание сим­во­ли­ки главной книги Михаила Афанасьевича Булгакова позволило выявить, как мини­мум, пять сквозных слоев скрытого подтекста, не считая оригина­льной историо­софской модели и девяти ключей-методов, зашифрован­ных Автором в Романе «Мастер и Маргарита».Выяв­лен­ная взаимосвязь образов, сюжета, сим­волики и идей Романа с книгами Ново­го Завета и историей рож­дения христиан­ства насто­лько глубоки и масштабны, что речь факти­чески идёт о новом открытии Романа не то­лько для лите­ратурове­дения, но и для сов­ре­­мен­ной философии.Впервые исследование было опубликовано как электронная рукопись в блоге, «живом журнале»: http://oohoo.livejournal.com/, что определило особенности стиля книги.(с) Р.Романов, 2008-2009

Роман Романович Романов

Культурология
«Особый путь»: от идеологии к методу [Сборник]
«Особый путь»: от идеологии к методу [Сборник]

Представление об «особом пути» может быть отнесено к одному из «вечных» и одновременно чисто «русских» сценариев национальной идентификации. В этом сборнике мы хотели бы развеять эту иллюзию, указав на относительно недавний генезис и интеллектуальную траекторию идиомы Sonderweg. Впервые публикуемые на русском языке тексты ведущих немецких и английских историков, изучавших историю довоенной Германии в перспективе нацистской катастрофы, открывают новые возможности продуктивного использования метафоры «особого пути» — в качестве основы для современной историографической методологии. Сравнительный метод помогает идентифицировать особость и общность каждого из сопоставляемых объектов и тем самым устраняет телеологизм макронарратива. Мы предлагаем читателям целый набор исторических кейсов и теоретических полемик — от идеи спасения в средневековой Руси до «особости» в современной политической культуре, от споров вокруг нацистской катастрофы до критики историографии «особого пути» в 1980‐е годы. Рефлексия над концепцией «особости» в Германии, России, Великобритании, США, Швейцарии и Румынии позволяет по-новому определить проблематику травматического рождения модерности.

Барбара Штольберг-Рилингер , Вера Сергеевна Дубина , Виктор Маркович Живов , Михаил Брониславович Велижев , Тимур Михайлович Атнашев

Культурология
Загробный мир. Мифы о загробном мире
Загробный мир. Мифы о загробном мире

«Мифы о загробной жизни» — популярный пересказ мифов о загробной жизни и загробном мире и авторский комментарий к ним. В книгу включены пересказы героических европейских, и в частности скандинавских, сказаний о героях Вальхаллы и Елисейских полей, античных мифов и позднейших христианских и буддийских «видений» о рае и аде, первобытных мифов австралийцев и папуасов о селениях мертвых. Центральный сюжет мифов о загробном мире — путешествие героя на тот свет (легший позднее в основу «Божественной комедии» Данте). Приведены и рассказы о вампирах — «живых» мертвецах, остающихся на «этом свете (в том числе и о знаменитом графе Дракула).Такие виды искусства, как театр и портретные изображения, также оказываются связанными с культом мертвых.Книга рассчитана на всех, кто интересуется историей, мифами и сказками.

Владимир Яковлевич Петрухин

Культурология / Образование и наука