Разоблаченная Изида. Том 2. С комментариями

Но что тогда, мы спросим, осталось для проповеди? Без Спасителя, без искупления, без распинания на кресте за грехи людские, без Евангелия, без осуждения на вечное мучение, о чем им можно было бы рассказывать, и без чудес, которые им можно было бы показывать, – что же осталось у иезуитов для распространения среди сиамцев, кроме пыли языческих святилищ, которой [можно было бы] ослеплять их глаза? Сарказм тут, действительно, едкий. Основы морали, привитые этим бедным язычникам верой их прадедов, настолько чисты, что с христианства приходится срывать все его отличительные знаки, прежде чем его жрецы смогут отважиться предложить его на их рассмотрение. Религия, которую нельзя доверить тщательному рассмотрению бесхитростного народа, являющегося образцом сыновней почтительности, честного делопроизводства, глубокого уважения к Богу и инстинктивного ужаса перед профанацией Его величия, – такая религия, действительно, должна быть основана на заблуждениях. Что это так – наш век мало-помалу раскрывает.

Во всестороннем ограблении буддизма с целью создания новой христианской религии нельзя было ожидать, что такая безупречная личность, как Гаутама-Будда, останется неприсвоенной. Вполне естественно, что после заимствования его легендарной истории с целью заполнения ею пустых мест в выдуманном повествовании об Иисусе, – после использования всего, что можно, из повествования о Кришне, – подделывателям оставалось лишь взять [историю] человека Шакьямуни и поместить его в своем календаре под вымышленным именем. Именно это они и сделали, и индусский Спаситель в должное время появился в списке святых как Иосафат, чтобы составить компанию таким мученикам религии, как святые Аура и Плацида, Лонгин и Амфибол.

В Палермо даже имеется церковь, посвященная Divo Josaphat. Среди напрасных попыток последующих церковных писателей установить генеалогию этого таинственного святого наиболее оригинальной была та, которая делала из него Иисуса, сына Навина. Но так как эти пустяковые трудности, наконец, были преодолены, то мы обнаруживаем историю Гаутамы списанной слово в слово из буддийских священных книг в «Золотой легенде». Имена людей заменены; место действия, Индия, осталось то же самое – как в христианской, так и в буддийской легенде. Ее также можно найти в «Speculum Historiale» Винцента де Бове*, которая была написана в XIII веке. Первым это обнаружил историк де Куто, хотя профессор Мюллер приписывает первое опознание этих двух повествований Лабулэ в 1859 году. Полковник Юл говорит нам[1210], что эти повествования о Варлааме и Иосафате признаны Баронием и что их можно найти на с. 348 «Римской мартирологии*», составленной по велению папы Григория XIII и пересмотренной при папе Урбане VIII; переведенной с латинского на английский язык Дж. К. из ордена иезуитов[1211].

Повторить даже малую часть этой церковной чепухи было бы утомительно и бессмысленно. Пусть те, кто сомневается и кто хотел бы узнать эту историю, прочтут ее так, как она изложена полковником Юлом. Некоторые из христианских церковных спекуляций, кажется, озадачили даже пастора Валентина.

«Есть такие, которые считают этого Будхум беглым сирийским евреем, – пишет он; – другие же считают его учеником апостола Фомы, но как он в таком случае мог родиться за 622 года до Христа, это пусть они сами объясняют. Диего де Куто отстаивает мнение, что он был несомненно Иисусом, что еще более абсурдно!»

«Религиозная выдумка под названием “История Варлаама и Иосафата” в течение нескольких веков являлась одним из наиболее популярных трудов в христианском мире, – пишет полковник Юл. – Она была переведена на все главные европейские языки, включая скандинавские и славянские… Впервые это повествование появляется в трудах святого Иоанна Дамасского, богослова первой половины VIII века»[1212].

Вот тут-то и лежит тайна происхождения этого повествования, так как этот святой Иоанн, прежде чем стать богословом, занимал высокий пост при дворе калифа Абу Джафар Алмансура, где, вероятно, услышал это повествование и впоследствии приспособил его для нужд новой ортодоксальной веры, превратив Будду в христианского святого.

Повторив это плагиатизированное повествование, Диего де Куто, которому, кажется, жаль расставаться со своим любопытным мнением, что Будда есть Иисус, говорит: