Разорванный круг

– Не могу не согласиться с вашей логикой, – признал он. – Но… любого можно убедить.

– Боюсь, я не могу доверить моих сородичей вашим. Или даже моим собственным сородичам на Сангхелиосе.

– Если вы не сдадитесь, то погибнете все. Ваша наилучшая надежда – довериться мне.

– Я не могу говорить за всех моих сторонников… думаю, большинство согласится вернуться на Сангхелиос, если я их попрошу. Но я вовсе не уверен, что должен сделать это. Я сомневаюсь, Мкен, что вы сможете аккуратно нас уничтожить так, чтобы не затронуть самый священный реликт из всех, что когда-либо видели.

И снова Мкен погрузился в молчание, задумчиво теребя бородку.

– Насколько мне известно, на планете под оболочкой нет реликтов. Я думаю, по большей части там пустота.

– Я думаю, вы знаете, что это не так. Вы не смогли бы достичь того, что достигли, без понимания достижений Предтеч.

– Никто не может в полной мере понять Предтеч, – констатировал Мкен. – Предполагать, что мы их понимаем, равнозначно ереси.

Усса подался вперед на троне кайдона, ткнул пальцем в Мкена:

– Я могу вам сказать, что это место насыщено тайнами Предтеч. И это предупреждение! Если вы не отступите… если вы предпримете атаку на нас… мы уничтожим все, что здесь есть! И кто будет виноват в этом? В конечном счете вина ляжет на пророка внутреннего убеждения.

Сан’шайуум издал тихий звук, похожий на журчание ручья. Может быть, этот звук передавал удивление… или неприязнь.

– Возможно, и так, Усса. Вот только неужели вам, который поднял восстание для защиты сангхейлийских норм обращения со священными реликтами, в самом деле хватит решимости уничтожить их?

– Вы считаете, мы поэтому подняли восстание? Мы действовали таким образом, потому что сангхейли не должны сдаваться сан’шайуум, а Ковенант основан на глупости. Великое странствие! Где ваше доказательство этого странствия – кто его совершил, кроме Предтеч? Мы считаем, что эти реликты драгоценны и священны, но мы используем их сами в этом мире. Мы сражаемся за свободу, за независимость нашего народа, Мкен!

Эта богохульная издевка, казалось, потрясла Мкена. Но он решил, что сейчас не время для теологического спора.

– Если вы сражаетесь за свободу, пусть ваши сородичи сражаются за нее на Сангхелиосе. Вы умрете, зная, что у них есть шанс обрести там свободу.

– Вы вводите меня в заблуждение, Мкен. Вы практически признали, что не можете ничего гарантировать. Нет, я думаю, мы не пойдем на сделку с вами.

Мкен помолчал, потом сказал:

– Я вам скажу кое-что сейчас, и мне все равно, кто еще услышит мои слова. Как по-вашему, Усса ‘Кселлус, почему я так разговариваю с вами? Скажу откровенно – потому что я восхищаюсь вами. Вы всегда находили свой собственный путь, следовали своим искренним убеждениям. Вы отважно сражались, вы уходили от нас с хитростью, обдуманностью и мудростью. В вас есть величие. Я бы хотел, чтобы такое же величие было у нас в Ковенанте. Вы на свой манер более велики, чем любой из известных мне сан’шайуум. Я бы не стал лгать такому, как вы.

Усса был поражен. Но, как и Мкену, ему было сложно судить об искренности представителя другого вида. «По их поступкам узнаешь ты их» – такой была древняя сангхейлийская мудрость. Он не узнает, откровенен ли с ним этот сан’шайуум, пока не убедится в этом на деле. Он должен исходить из того, что восхищение Мкена – лишь манипуляция.

– Я не могу доверять вам, Мкен, какие бы приятные слова вы мне ни говорили. Я скажу вам: если вы предпримете атаку и мы поймем, что сражения нам не выиграть, мы все равно выиграем. Даже если это будет означать наше собственное уничтожение!

– Я не могу просто так увести флот, Усса. Иерархи приказали мне взять вас в плен для предания суду… или уничтожить. Я предан Ковенанту. Предположим, вы способны на то, чем грозите… нет, это немыслимо. Должна быть альтернатива.

– Тогда я предлагаю вам вот что. Если вы уведете флот, мы передадим вам реликты с этой планеты – чудо за чудом, с благородного разрешения Предтеч. Мы будем выдавать их вам по одному. По нескольку штук за каждый оборот этой планеты вокруг солнца.

Мкен задумался.

– Сомневаюсь, что иерархи согласятся на такое, – сказал он наконец. – Они скажут, что маленькая группка бунтовщиков диктует условия всему Ковенанту. Если об этом узнают широкие круги… нет, это невозможное условие. И потом, я не смогу их убедить поверить вам. Как не смогут и сангхейли.

– Значит, мы зашли в тупик. Мы не можем доверять вам, вы – нам.

– Похоже что так. И все же я вам доверяю, Усса. Вы проявляете целостность характера. Вот только другие не станут разделять этого доверия. Я должен попросить вас в последний раз: сдайтесь ради блага ваших сородичей.

Усса заскрежетал жвалами:

– Мои сородичи в руках Ковенанта – их там запытают и казнят! Я больше не хочу говорить об этом. Это безнадежно. Вы не можете нанести удар по планете, не уничтожив бессчетного числа священных реликтов. Если попытаетесь высадиться – мы уничтожим их сами. И всех, кто вторгнется на планету. Точка! Конец связи!

И голограмма выключилась. Мкен ‘Шре’а’бен исчез. И Усса ‘Кселлус больше его не видел.