Читаем Разорвать порочный круг (СИ) полностью

— Расскажи мне о Королевской Гавани, о Тиреллах, об Оленне.

Бастард смотрел на жену заинтересованным, пристальным взором и не спускал своих ярко-голубых глаз с нее.

— Да, милорд, — мягко ответила Волчица и призадумалась над тем, с чего начать.

Раз милорду хотелось послушать о Гавани и Оленне, то она постарается вспомнить все мелочи и важную информацию. Этот рассказ должен был выйти занимательным и для нее самой, ведь, вполне возможно, Старк удастся вспомнить что-то уже позабытое или натолкнуться на какую-нибудь мысль.


========== От заката до заката (Конец Части II) ==========


Вечер


Ехать по Речным землям в действительности было приятнее и сподручнее, чем пробираться, утопая в снегу, по нераскатанным, заброшенным дорогам Севера. Неудобство доставлял лишь лед, зачастую покрывавший припорошенные в самую малость снегом тракты и делавший их из-за этого почти непроходимыми. Однако на дорогах свет клином не сходился, и большинство путников просто-напросто съезжали на обочины или отъезжали еще дальше, где и оледенений не было, и слой снега позволял пройти телеге.

Тут по пути можно было купить то, что надо, у крестьян, благо деньги для этого были. С гостевыми дворами было слегка хуже, чем предполагала себе Санса, однако это за значительную помеху в путешествии не считала — привыкла уже к ночлегу с простолюдинами и к ночевкам под открытым небом, а уж с учетом отсутствия сильных морозов вообще не волновалась о том, как проведет ночь. Вон, как сегодня: разожгли с Рамси костер, накинули на себя плащи с одеялами, чтобы укрыться от дующего в спину ветра, и этого уже было достаточно доя того, чтобы спать, не стуча зубами и не дрожа от холода. Сейчас же, усевшись вблизи от костра, они оба устроились поудобнее и погрузились в сон.

Если все пойдет нормально, то еще недели две - и Санса окажется с мужем перед входом в Долину. Только от одной мысли об этом внутри все леденело от ужаса и сердце ёкало, словно предупреждало туда, в Долину, не соваться. Не дай бог ее узнают — всему конец, входа и выхода из этого места Волчице не увидеть, как своих ушей. Поэтому Санса надеялась, что во владения Арренов и Бейлиша она с мужем войдет, хорошо подготовившись и продумав все до мелочей, чтобы ничем не выдать себя. Надо будет добраться до порта как можно быстрее и уплыть в Простор, где их уже, должно быть, дожидались прибывшие на место войска и люди. А пока можно было спать, набираться сил для следующего дня.

Завывал ветер и трепал на плаще мех, что время от времени касался лица Сансы и щекотал своим слабым, едва уловимым прикосновением кожу. Явь смешалась со сном, и понять теперь, где начинался сон и где заканчивался, было невозможно. Потрескивал костер, в полнейшей тишине стояли кони, как вдруг прямо над ухом Волчицы раздался шум, и раскрывшая в испуге глаза девушка в следующий миг была схвачена за плечо, а ее рот зажала огромная мужская рука. Послышался шорох чьей-то одежды и сбоку от нее, и Старк краем глаза увидала, что напали и на Рамси.

Их было несколько. Налетели, словно из ниоткуда, опрокинули Волчицу с Болтоном на землю и заломили им руки назад. Все случилось настолько неожиданно и быстро, что, кроме испуга, Санса ничего не ощутила, только застыла, придавленная к земле, в оцепенении. Однако пролетали мгновения, и испуг перерос в полноценный страх и панику. Санса смотрела, как перед ее глазами во внезапно замедлившемся мире Рамси отчаянно пытался выкрутиться из рук двух удерживающих его внизу мужчин, и чувствовала, как внутри все скручивалось в болезненный, напряженный узелок и зарождалось ощущение беспомощности.

Как в тумане она видела и ощущала, что их двоих связывали по рукам и ногам, а Болтона вошедшие в раж мужчины с размаху пару раз ударили кулаками по голове и плечам да один раз дали ногой по ребрам. И притихший, ошеломленный юноша, вжатый с силой в землю, с явным беспокойством смотрел сейчас в сторону жены.

Взглянув на перепуганного мужа, Санса почувствовала, как в груди защемило сердце и огромный, твердый ком начал опускаться вниз, принося с собой болезненные ощущения. Было страшно, очень страшно, в голове так и билась мысль о том, что их убьют или заберут все, что у них было с собой. Второе, несомненно, не было так ужасно, но тревоги нагоняло от того не меньше.

А в это время мужчины, коих Старк насчитала четверо, — плохо одетые, небритые, грязные — убедившись, что их жертвы смиренно лежали, опрокинутые на землю, разделились: двое пошли осматривать свой улов, а двое других остались стоять около Сансы и Рамси.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
1984. Скотный двор
1984. Скотный двор

Роман «1984» об опасности тоталитаризма стал одной из самых известных антиутопий XX века, которая стоит в одном ряду с «Мы» Замятина, «О дивный новый мир» Хаксли и «451° по Фаренгейту» Брэдбери.Что будет, если в правящих кругах распространятся идеи фашизма и диктатуры? Каким станет общественный уклад, если власть потребует неуклонного подчинения? К какой катастрофе приведет подобный режим?Повесть-притча «Скотный двор» полна острого сарказма и политической сатиры. Обитатели фермы олицетворяют самые ужасные людские пороки, а сама ферма становится символом тоталитарного общества. Как будут существовать в таком обществе его обитатели – животные, которых поведут на бойню?

Джордж Оруэлл

Классический детектив / Классическая проза / Прочее / Социально-психологическая фантастика / Классическая литература