Разорвать порочный круг (СИ)

Повинуясь мимолетному желанию, нужде, Болтон, не обращая внимания на Гильду, крепко обнял Волчицу и положил ей голову на плечо, чем немеренно удивил её. А Санса, хоть и ошеломленная внезапным порывом мужа, пытаться отпрянуть от него не стала — на глазах выступили слёзы, которые бы она не хотела, чтобы видела Гильда, а отодвинься она от мужа сейчас — хозяйка обязательно заметит капли на ее лице. Рамси же… ей было немного стыдно перед Гильдой за его поведение, однако… она была благодарна ему за всё: за поддержку, за понимание, за чувственность к ней. Это давало надежду на то, что всё еще не было потеряно для неё, что у неё есть надежда на будущее.

Когда же Болтон разорвал объятия, то Санса заметила, что хозяйка отвернулась от них и сделала вид, что рассматривала что-то в углу комнаты. Да, чувство такта у этой женщины точно имелось. В отличие от них двоих…

========== Противоядие ==========

Старк сопротивлялась пробуждению, ибо чувствовала, что наяву не сможет сбежать от себя и этой жизни. Санса будет вынуждена смотреть ей в глаза и искать, за что бы зацепиться взглядом, а затем и сердцем. Однако сон упорно отступал, сознание уже ощущало, что происходило вокруг. Еще даже не полностью проснувшись, Волчица чувствовала себя паршиво. Подумала, что стоит встать, выйти из дома и выплакаться. Кажется, это скоро войдёт в привычку.

В глазах заблестели слёзы. Надо было срочно вставать и уходить отсюда.

Волчица зашевелилась, привстала на локте, собираясь аккуратно, не будя Рамси, выбраться из постели. Глаза уже жгло, надо было спешить.

Однако не успела она сесть в кровати, как рядом заворочался Болтон и проснулся. Голубые сонные глаза сразу же отыскали жену и, на миг задержавшись на ней, наполнились тревогой. Санса застыла на месте, пригвозденная к постели отразившимся на лице Болтона беспокойством и непониманием, а потом оказалась внезапно прижатой к нему и услышала над ухом:

— Что случилось, Санса?

Она просто заплакала. Уткнулась лицом в подушку и осыпала её слезами. Болтон притянул Сансу к себе, и она теперь плакала ему в рубаху.

— Всё хорошо, я рядом, — прошептал Рамси, гладя ее по волосам и пытался успокоить.

Слова Болтона возымели свой успех, и слёзы у Сансы быстро стали иссякать, а, пойдя на спад, совсем пропало желание плакать. Она не одна. Есть рядом тот, кому не всё равно. От этого было и спокойнее, и больнее: это была боль, смешанная с облегчением от того, что ее можно уменьшить или на время избежать.

Старк отняла лицо от рубахи мужа, провела ладонью по мокрой от слёз щеке и тихо произнесла, еле удерживая внутри всхлипы:

— Прости, я не могу справиться с собой. Всё возвращается снова и снова.

Она снова тихо заплакала. Из зажмуренных глаз потекли редкие слёзы, рот искривился. Как же ей плохо.

Рамси поцеловал Волчицу в макушку, стал поглаживать по волосам и, услышав, как она всхлипнула, зашептал:

— Всё будет хорошо, не плачь, — Санса подняла взор к лицу мужа и посмотрела ему в глаза, ощущая, как по щекам сбегают слёзы. Болтон с грустью и сожалением смотрел на неё. — Мы скоро вернёмся домой, вернём назад Винтерфелл, отыщем Джона, — у Сансы сперло дыхание, из глаз потекли слёзы, и она зарылась лицом в грудь мужа. — Ты бы хотела этого?

— Да, да, — сквозь слёзы повторила Санса и прижалась к Рамси, находя в его объятиях успокоение.

Она хотела домой, до безумия хотела на Север, в Винтерфелл. Хотела скорее увидеть Джона. Он ведь жив, да? Джон ведь жив?! Не может такого быть, чтобы он погиб. Сноу не мог умереть…

«Если даже Джон погиб, у тебя ещё есть Рамси. Он поможет и будет рядом, пока он с тобой — ты не одна.»

Санса вытерла лицо о рубаху мужа и, не убирая головы от его груди, прошептала:

— Спасибо тебе.

Рамси поцеловал её в висок.

— Всё будет хорошо, не волнуйся.

Как же Волчица хотела в это верить. Отдала бы всё, только бы слова Болтона свершились, потому что она поняла, что уже устала от всего, что исчерпала свои силы и нуждалась в передышке. Она поняла, что мечтала о спокойной размеренной жизни в кругу выжившей семьи, если таковая ещё имелась, и больно было осознавать, что её мечты могли оказаться несбыточными.

Рамси гладил жену по волосам, прижимал к себе, успокаивая, и никуда не торопил. Слёзы постепенно прекратили литься из глаз Волчицы, подсохли на щеках. Болтон с тревогой и сожалением смотрел на неё и не желал выпускать из рук, пока Санса окончательно не пришла в себя и не приподнялась на постели.

— Спасибо тебе, — в очередной раз произнесла она и поцеловала мужа в краешек губ. Он улыбнулся и одурманено посмотрел на неё, отчего Санса почувствовала себя неловко.

Однако это не помешало ей поднести руку к лицу Рамси и потрепать его по щеке, а затем — запустить пальцы в его волосы и, поводив ими, чуть взъерошить темные волосы. Болтон прикрыл глаза и потом проводил взглядом убранную от него женой руку. Он напомнил Волчице кота, который так хотел, чтобы его кто-нибудь погладил, но, в отличие от собаки, не мог позволить себе подставить пузо и ткнуться носом в ногу.