Читаем Разорвать порочный круг (СИ) полностью

У Сансы спёрло дыхание. Впервые мужчина видел её, давал возможность понять, что для него существовали её желания и чувства, что ему не было всё равно до неё. Ослеплённая счастьем, Волчица прижалась к Рамси, шумно вздохнула, а затем коснулась его губ для поцелуя, а он наклонился к ней, мягко поцеловал, всё так же оставаясь неподвижным в ней. Старк вновь перестала дышать, угодив в водоворот чувств и ощущений.

Сегодня Рамси стал первым мужчиной, который был с ней нежен и обходителен. Она чувствовала невидимую, но точно существующую связь между ними. Вопреки захлестнувшим её ощущениям, Волчица понимала, чем могло закончиться их сегодняшнее соитие, боялась того, что могла понести, страшилась тех трудностей, с которыми могла столкнуться. Однако при том при всём не могла и не хотела пойти на попятную — она принимала риск. В какой-то степени принимала Рамси.

Ощущения обострились, и когда член Болтона дрогнул в её лоне, Волчица тихо застонала и прикрыла от удовольствия глаза. На её шею приземлился мокрый поцелуй, а она обхватила Рамси ногами за бёдра, и уже через миг он задвигался в ней. Плавные, неторопливые, но уверенные и сильные движения, поцелуи, сыплющиеся на её лицо, шею и ключицы; лёгшие на её грудь ладони и слегка сжавшие их. Санса стонала, целовала мужа в ответ, скользила руками по его спине. Желание разжигалось, заданного ритма стало уже недостаточно, и она задвигала бёдрами, прильнула к бастарду и запустила пальцы тому в волосы. Хотелось, чтобы он брал её жёстче и увереннее, хотелось показать, что он мог сделать именно так.

Болтон совершил более резкий и грубый толчок, Санса громко застонала, возликовав яркой вспышке удовольствия, охватившей её пах. Казалось, происходящее просто не могло сделаться лучше. Сегодня она получит удовольствие, которого не испытывала уже очень давно.

Закончив толчок, Рамси дёрнулся в Сансе и внезапно напрягся, а затем отвернулся и, тяжело выдыхая, уткнулся лицом в подушку возле её головы. Сообразившая, что произошло, Старк напоследок сжалась вокруг него и прижалась посильнее пахом, не ожидав такого поворота и ухватывая последние секунды наслаждения. Рамси излился в неё и теперь приходил в себя.

Санса была расстроена быстрым завершением их утех в этот раз, её разочарование чуть даже не отразилось на её лице, пусть, однако вовремя сумела почувствовать, что её более полная и глубокая часть была наполнена благодарностью к мужу за принесённое удовольствие. Может, всё вышло не так, как бы ей хотелось, но, несмотря на это, сегодня она открывала для себя, что для неё было важнее то, как всё происходило, чем само завершение.

Довольствуясь меньшим, она оказалась неготовой к тому, что услышала в следующее мгновение:

— Прости…

Санса раскрыла глаза и в удивлении посмотрела на мужа.

— Тебе не за что извиняться, — стало единственным, что смогла проговорить она. Волчица замолкла, всё ещё потрясённая услышанным, лишь неосознанно потянулась к голове Рамси и погладила его по волосам. Подловив же себя на том, что делала, вдруг осознала, что хотела отблагодарить Болтона за то, что он преподнёс ей сегодня, что хотела сделать ему в ответ приятно. Санса произнесла: — Давай просто попробуем ещё раз.

Он не сделал ничего плохого, думал не только о себе, но и о ней, да и ей всё понравилось, а осечка — мелкая неурядица, которая ничего не значила. Рамси старался ей угодить, был обходителен с ней, уделял ей всё своё внимание, и это многого стоило. Заострять внимание на провале мужа Санса не собиралась, более того, возвращаясь к тому моменту и вспоминая, как всё случилось, она не могла избавиться от ощущения, что, наверное, в произошедшем была и её вина.

Она перебирала в памяти свои действия, мысли, ощущения и, наконец, словно из ниоткуда у неё появилось в голове одно предположение: Рамси так сильно хотел доставить ей удовольствие, что переволновался и, когда она стала торопить его, не смог контролировать себя. От этой мысли у неё закружилась голова и чувства невольно потянулись к мужу. Прижимая его еще крепче к себе, Санса полетела мыслями вперед.

«Мы сделаем это еще раз. Не будем никуда торопиться, и у Рамси всё обязательно получится».

Не успела Волчица ещё как следует осознать своё желание, как Болтон привстал над ней и приник к её губам. Плохо контролируя себя и находясь под властью эмоций, она только и подумала:

«Он благодарен мне».

Перед глазами все плыло от приятного осознания, что она могла доставить мужу удовольствие не только своим телом, но и многим другим. И она захотела сделать это сейчас, захотела попробовать что-то новое, захотела быть с ним чувственно.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
1984. Скотный двор
1984. Скотный двор

Роман «1984» об опасности тоталитаризма стал одной из самых известных антиутопий XX века, которая стоит в одном ряду с «Мы» Замятина, «О дивный новый мир» Хаксли и «451° по Фаренгейту» Брэдбери.Что будет, если в правящих кругах распространятся идеи фашизма и диктатуры? Каким станет общественный уклад, если власть потребует неуклонного подчинения? К какой катастрофе приведет подобный режим?Повесть-притча «Скотный двор» полна острого сарказма и политической сатиры. Обитатели фермы олицетворяют самые ужасные людские пороки, а сама ферма становится символом тоталитарного общества. Как будут существовать в таком обществе его обитатели – животные, которых поведут на бойню?

Джордж Оруэлл

Классический детектив / Классическая проза / Прочее / Социально-психологическая фантастика / Классическая литература