Дальше – больше. Директор СБ начал лезть в процессы, в которых был совершенно некомпетентен. Своим поведением он эскалировал энергию конфликта до критических значений. Вместе с Юлей нам пришлось пригласить его на разговор, где мы быстро дошли до крика и взаимных обвинений. Это было так громко и некрасиво, что половина офиса ходила с квадратными глазами. Впрочем, их можно понять.
Примерно в это же время я заканчивал обучение на тренинге по конфликтологии.
Завершив обучение, я снова пригласил директора СБ на разговор, ещё не планируя стратегию перевода конфликта второго уровня в первый. Я всего лишь попытался объяснить ему, что он выпал из коммуникации и тем самым уклонился от обсуждения новых реалий компании. Я долго рассказывал ему о том, какие интересные и сложные задачи по анализу экономических и бизнес-рисков мы будем решать и почему прежние формы управления устарели, так что в конце концов утянут бизнес на дно. Он возражал мне, что я новый человек и не понимаю, как эти люди создавали бизнес, как удерживают его на плаву, и что «так» с ними обращаться нельзя! Он утверждал, что в компании нет никакого кризиса, который требовал бы мгновенных действий, а есть стагнация, это он признаёт.
В этот момент в моей голове всплыли только что полученные знания: я вдруг увидел возможность признать его правоту без потери собственной позиции.
В итоге я согласился с директором СБ в том, что кризиса пока нет, в запасе есть ещё год-два, поэтому мне не стоит так жёстко проводить политику перемен.
В конце я добавил: «Вы правы». А затем, как предписывает «Метод понижения», я заткнулся и стал ждать.После короткой паузы моего оппонента понесло! Он говорил без умолку больше часа.
Тон голоса и скорость речи директора СБ снижались по ходу его излияний. Он рассказывал, что когда-то тоже был новичком в компании и долго и тяжело добивался, чтобы его здесь приняли. Подчеркивал, что не примыкает ни к каким коалициям и сговорам против новой владелицы бизнеса. Он говорил, повторялся, сам себя ловил на повторах и снова говорил. А я внимательно слушал и только пару раз, когда мне это казалось необходимым и честным, добавлял, что он прав.
Когда собеседник наконец выдохся, я осторожно вернул его к нашему разговору и предложил вместе переосмыслить устаревшую и закостеневшую культуру общения в компании.