Разрезающий лабиринт

Эти люди отлично знали, кто она такая. Они не испытывали ни малейшего сомнения. Сколько раз они выстраивались посмотреть на идущую по улицам Александру? Падали на колени, бичевали себя в ее священном присутствии, чтобы показать свою преданность. Как не узнать часть Божества! Разумеется, если она не будет прятаться.

Паломники замерли, умолкли и перестали дышать. Александра точно знала, что произойдет в ближайшие несколько минут, и не собиралась этому препятствовать. Все шесть паломников вскочили со стульев, упали ниц, склонили головы, смиренно отведя глаза; послышались неразборчивые возгласы и невнятное бормотание «Слава Лабиринту!», даже «Прикоснись ко мне, Боже, пожалуйста, прикоснись!» Преобладали, однако, восхищенные стоны, смешанные с истерическими ликующими криками. Маннус остался на месте, следя за происходящим недоверчивым взглядом.

Остальные ползли к ней — не на четвереньках, как дети, а плашмя на животе, из почтения к Божеству, отталкиваясь руками, похожие на червей, ящериц или других пресмыкающихся.

Вскоре Александру окружили фигуры, распростертые на полу; теперь, проявив подобающее смирение, они осмеливались смотреть на нее умоляющими глазами, перестали голосить и надеялись на милость одной из Троих, кому посвятили свою жизнь.

Отвратительно.

И тем не менее она выбрала путь, с которого не свернуть. Когда все это закончится, когда она в одиночку станет Божеством, Богиней, кем угодно, все будет по-другому. Завладев Гробом, она все изменит. А сейчас необходимо избавиться от Николаса. И, скорее всего, от Михаила. Но прежде всего от Николаса — он самый крутой.

— Вы знаете, кто я? — тихо спросила она.

Это вызвало новую бурю эмоций, которые она сознательно позволила им выплеснуть, с минуту помолчав. Затем она подняла руки, призывая к тишине.

— Я ваша Богиня, и вы это знаете. Я пришла к вам. Спросите свое сердце. Что вы чувствуете? Я — Эволюция. Вы — мои дети, и скоро вы эволюционируете так же, как я. Вы верите моим словам?

Еще бы они не верили! Они дали понять это настолько ясно, что пришлось вновь заткнуть им рты.

— Ваша Богиня довольна. Что велел вам Маннус, то велела я. Бог по имени Николас сломал печать раньше времени, а это кощунство. Следовательно, он должен понести наказание, и я встану на его место. Узрите ваше новое Божество.

Она сочиняла эту речь несколько часов. А теперь не могла поверить, что они до сих пор не расхохотались ей в лицо — хватаясь за животы, трясясь от безудержного смеха. Что поделаешь, таков путь Божества. Тем не менее на веру и преданность можно полагаться лишь в некоторой степени.

— Вы просили доказательств… Я вас не виню. Мне нравится, что вы не желаете выступать против Божества, не удостоверившись, что это правильно. Я решила представить вам доказательство.

Она долго молчала, испытывая даже собственное терпение. Наконец один из мужчин не выдержал.

— И что же это, Богиня?

За всю жизнь Александры ни один паломник не удостаивался чести, какой она решила удостоить собравшихся.

— Я проведу вас в Лабиринт. Вы увидите сами.

Истерика.

2 Минхо

Люди. Минхо увидел людей. Он посмотрел на Рокси, лежащую рядом с ним на гребне холма.

— Скажи, что я не сошел с ума. Это ведь люди там, вдалеке?

— Да, Минхо. По-моему, это люди.

В тот день они ехали всего несколько часов, как вдруг уперлись в широкую реку с довольно быстрым течением. Над ней возвышался мост, хотя на нем не было живого места: искореженный, переломанный. Тем не менее каркас выглядел целым. Можно попробовать перейти на ту сторону пешком, рисковать машиной нет смысла.

Устроили привал, поели, — запасы таяли быстрее, чем хотелось бы, — а потом вдруг услышали странный звук, похожий на смех. Подумали, вроде птица, но на всякий случай взобрались на небольшой холм и посмотрели вниз. Люди. Четверо. На другом берегу, поэтому смех был таким тихим. Видимо, его донес порыв ветра. Когда Минхо с Рокси только подъехали к реке, незнакомцев там не было, и теперь он порадовался своей предусмотрительности: хорошо, что грузовик спрятали.

— Что будем делать? — спросила Рокси. — Пригласим их на чай?

Сирота улыбнулся, хотя не видел ничего смешного. Как ни старался, он не мог унять поднимавшееся изнутри темное чувство. Его всю жизнь учили, что делать в такой ситуации. Нужно убить незнакомцев. Убить, пока они не подошли достаточно близко, чтобы заразить тебя опасной болезнью. Сказать этого Рокси он не мог, поэтому молчал, и она вновь посмотрела на другой берег.

Группа состояла из двух мужчин и двух женщин. Один мужчина был огромного роста и силы, остальные — люди как люди. Все четверо несли полные рюкзаки. По сгорбленным плечам и усталым движениям было видно, что они уже давно в пути. Четверка остановилась перед мостом, сбросив на землю тяжелые рюкзаки, очевидно, тоже радуясь поводу перевести дух. Дневной свет уже растворялся в сумерках; вероятно, незнакомцы собирались разбить лагерь.

— Они похожи на убийц? — спросила Рокси.