Разрушенный альфа

После уборки своего беспорядка, он возвращается в домик Брианы, паркуя свою машину подальше от ее дома.

Теперь он настроен на ее запах, после того как потер ее своим. Он пометил ее, так что никто другой не посмеет претендовать на нее.

Должно быть, он что-то упустил о ней во время своих исследований.

Что-то напугало ее несколькими часами ранее, и он уверен, что это было не из-за него.

Он совершает еще одно глубокое погружение в нее, используя те же программы, которые он использует, когда исследует свое следующее убийство.

Брианна — единственный ребенок, и ее отец скончался, когда ей было четырнадцать

У нее ученая степень в области журналистики, которую она закончила за три года вместо четырех.

Но это все.

Ее электронный след практически отсутствует, за исключением ее статей.

Она талантливая писательница; освещает все, что происходит в ее крошечном городке, от конкурсов выпечки до хоровых состязаний.

Он был очарован тем, как загорались ее глаза, когда она рассказывала о своей работе в ресторане. Он мог бы часами слушать, как она рассказывает о том, чем она занимается, и как ей нравится рассказывать истории других людей.

Ее сердце чисто, и это заставляет его хотеть претендовать на него еще больше.

После нескольких электронных писем и пары изменений электронного пароля его планы претворяются в жизнь.

Она не уезжает в эти выходные.

Входная дверь ее домика заперта на задвижку, но заднюю дверь на деревянном крыльце отпереть невероятно легко.

— Что, если кто-то преследовал тебя, милая? — бормочет он себе под нос. — Сюда мог просто зайти кто угодно.

Когда он заходит в хижину, его встречает ее сладкий аромат, который теперь сливается с его собственным.

Блядь.

Такое ощущение, что они уже спарены.

Через несколько мгновений он поднимается по лестнице и входит в ее спальню, завороженный тем, как она лежит под грудой одеял и подушек, почти полностью зарывшись лицом в ткань.

Она свила гнездо.

Она гнездится для него.

Это прекрасно.

Он сказал себе, что задержится всего на мгновение, но обнаружил, что снова сидит за ее столом, глядя на ее спящую фигуру.

Ее дыхание мягкое и нежное, но он чувствует соленый запах ее слез, который был раньше.

Это разрушает его.

Она бормочет во сне и поворачивается на бок, подсознательно лицом к нему. Лунный свет танцует на ее чертах, и он так влюблен в нее, что ему кажется, что его грудь вот-вот разорвется.

Он не может уйти. Не из-за того, как ее запах пропитывает комнату. Не из-за того, насколько тверд его член, отчаянно желающий извергнуть сперму и заявить на нее права.

Итак, он делает следующую вещь, лучше, чем присоединяется к ней в ее гнезде.

Он забирается под кровать, вдыхая ее аромат и прислушиваясь к мягкому ритму ее дыхания.

Ей нужно, чтобы он был рядом с ней, даже если она этого не осознает.

Он может успокоить ее, помочь ей справиться с болью, находясь в ее присутствии.

Его теория подтверждается, поскольку ее запах становится сладковатым, и она ворочается во сне.

Она издает довольный гул и удовлетворенный вздох.

Затем он слышит шелест сдвигаемой ткани, и пара шелковых, промокших трусиков падает на пол рядом с ним.

Его захлестывает волна сладости, аромат ее возбуждения окутывает его.

Он сдерживает стон, когда ее мягкие звуки наполняют комнату.

Его Омега трогает себя.

ГЛАВА 18

БРИ

Она просыпается посреди ночи, погребенная под грудой одеял, от боли между ног.

Ей требуется мгновение, чтобы осознать, где она находится и что произошло.

Коул.

Ее брачная железа такая же чувствительная, как и тогда, когда он заставил ее кончить, и она пульсирует в такт с ее клитором, отчаянно требуя внимания.

Она сбрасывает одеяло и позволяет ему упасть на пол, за ним следуют ее пижамные штаны.

Она горячая, ее влагалище болит, а запах Коула отказывается оставлять ее в покое.

Ее пальцы играют со своим клитором, потирая круги и погружаясь в ее сердцевину, чтобы собрать скопившуюся там влагу.

Ее соски болят, и она грубо крутит один, вскрикивая, прежде чем успевает остановить себя.

Ее силиконовые фаллоимитаторы дома, так что пока хватит ее руки.

Но когда она просовывает пальцы в себя, она думает о Коуле и о том, как бы выглядели его бледные руки, раздвигающие ее бедра. Она уверена, что только два его пальца могут поместиться, в то время как она засовывает внутрь три своих и приподнимает бедра, прерывисто дыша.

— Альфа, — выдыхает она, позволяя себе представить, чего она на самом деле хочет.

И чего она действительно хочет, так это…

— Коул, — фыркает она. Она мечется на кровати, отчаянно сжимая руку, желая, чтобы это был его член.

Жалея, что это не узел Коула, надувается и запихивает ее на место.

Он бы поговорил с ней об этом, она просто знает это. Этот греховный рот сказал бы ей, какой тугой, какой влажной, какой приятной она чувствуется.

Она кончает сильнее, чем в его объятиях, приподнимая бедра, когда слизь пропитывает ее руку и вырывается из нее, ее соки пульсируют по комнате и пропитывают часть одеял и стены.