Разрушенный альфа

Она снова может быть со своим отцом. Ее отец, который знал бы, как со всем справиться. Который не был бы таким слабым, как она, который не влюбился в…

Она снимет другой отель и убедится, что там нет уборщиц, которые могли бы ее проверить.

На этот раз она обязательно истечет кровью. Может быть, она украдет у матери препараты для разжижения крови.

Дело сделано. С ней покончено.

Она…

Давай, детка, приди в себя.

Голос ее отца, по которому она так скучала, наполняет ее голову, и слезы наполняют глаза.

— Вернись ко мне, — умоляет другой голос.

Возвращаться некуда.

Слабое мяуканье наполняет комнату.

В комнате есть кошка?

— Я люблю тебя, — шепчет тот же голос ей на ухо. — Прости.

За что?

Но она задыхается, когда острая боль пронзает ее шею. Сильные руки удерживают ее голову на месте, и свет вспыхивает у нее перед глазами.

Она выбралась из темного места в своем сознании и вернулась к реальности.

Реальность, в которой Коул только что укусил ее в брачную железу.

Он отстраняется, его пронзительные голубые глаза находятся в нескольких дюймах от нее.

— Прости, — шепчет он. — Но это был единственный способ вернуть тебя.

Он выглядит таким же ошеломленным, как и она, когда все рушится на нее.

— Что ты сделал? — тихо спрашивает она, широко раскрыв глаза. — Что ты сделал?

Теперь он у нее в крови. Суть того, кем он является, проходит через ее сердце и разум.

Она ждет, когда его холодное, извращенное сердце отравит ее.

Но это не так.

Его присутствие в ней успокаивает, без намека на злобу или страх. Все, что она чувствует, это…

— О, — выдыхает она, встречаясь с ним взглядом.

Безопасность. Защита. Тепло.

— Я не хотел, чтобы все было так, — клянется он, его руки дрожат, когда он обнимает ее лицо. — Я хотел, чтобы это был твой выбор. Всегда.

Она недоверчиво качает головой.

Коул теперь в ее душе. Он часть ее, так же как и она часть его.

Но это не меняет того, что он натворил.

— Ты лжец, — шипит она, отстраняясь от него. Обвинение пронзает ее грудь, и она понимает, что это потому, что она чувствует его эмоции. — С самого начала, ты… какого, собственно, черта, Коул? — кричит она, отстраняясь от него. — Внизу мертвое тело! Почему ты… о Боже…

Котенок, напуганный вспышкой гнева Бри, начинает мяукать, требуя внимания.

— Ты никогда не хотел, чтобы это был мой выбор, — продолжает она, слезы текут по ее лицу. — Ты не оставил мне выбора. С того момента, как я встретила тебя, ты манипулировал мной и обманывал.

Приводящий в бешенство мужчина качает головой, подхватывая котенка на руки. — Это неправда. — Но его губы сжаты в тонкую линию, и она знает, что задела за живое.

Ее грудь продолжает болеть, ее эмоции смешиваются с его агонией и ее отчаянием. Их ароматы сливаются, сочетание мощное и совершенное.

Она не хочет признавать, что, несмотря на все ее негативные эмоции, в ее душе есть чувство правоты.

— Разве нет? — огрызается она, вытирая слезы.

Трудно злиться на него, когда он смотрит на нее с обожанием на лице.

— Мне очень жаль, — просто говорит он.

Это приводит ее в ярость, но ее внутренняя Омега ликует оттого, что она больше не одна.

Но она вымотана.

Шок, стресс и брачный укус вызвали у нее желание свернуться калачиком и отдохнуть.

— Сожаления недостаточно, — бормочет она. — Не за то, что ты сделал.

— Ты была в ступоре, — настаивает он. — Я… ты не была…

Она впервые слышит, чтобы он не находил слов. Она чувствует его неуверенность через связь, и ее первое побуждение — успокоить его.

Но она не может, только не после всего, что произошло.

Он может быть ее парой, но он причинил ей боль, и это не то, что можно исправить простыми извинениями.

— Я боюсь тебя, — добавляет она, не в силах больше смотреть ему в лицо. — Я была в ужасе с того дня в тюрьме. И с тех пор ты только и делаешь, что пугаешь меня.

Он молчит. Она подумывает о том, чтобы сбежать от него, но не хочет проходить мимо места убийства внизу.

Кроме того, она не хочет расставаться с ним.

У нее от этого тошнит в животе.

Она говорит себе, что это из-за брачных уз.

— Мне больше нечего тебе сказать, — выдыхает она. — Просто скажи мне, когда все будет убрано.

Свернувшись в клубок, она забирается под одеяло и предается изнеможению.

Для нее все это слишком тяжело вынести.

***

Когда она открывает глаза, Коул сидит за столом и что-то бормочет.

Сначала она думает, что он обращается к ней, но потом видит, что котенок у него на руках.

Он кормит его из бутылочки.

Она садится с широко раскрытыми глазами, когда он обращается с существом с нежностью, о которой она и не подозревала, что он обладает.

Первобытная часть ее в восторге.

— Все убрано, — мягко говорит он ей, не отрывая взгляда от нежного оранжево-белого лица. Он больше не во всем черном, на нем облегающая светло-серая толстовка и темные джинсы. Его волосы уложены, а с лица смыта кровь.

Она восхищенно наблюдает, как Коул подбадривает котенка, пока тот жадно пьет из бутылочки. Он нежно гладит его по голове, другой рукой нежно поглаживая пушистое горло, следя за тем, чтобы он правильно глотал.