Разрушитель клинка

– Я не занимаюсь подобным, – наконец произнес Дом, склонив голову в сторону лорда. – Видэры не принимают участия в… – он обвел взглядом стол, указывая на него, – в этом состязании.

– Но таков наш путь, Древний, – мрачно ответил лорд, подавшись вперед, его голос стал немного тверже. Гораздо более настойчивым, чем хотелось бы Сорасе.

– Как и путь Темуриджена, – сказала она, осторожно вставая между ними. На ее лице снова была маска, легко появляющаяся даже по прошествии стольких лет. Мило улыбнувшись и взмахнув ресницами, Сораса неторопливо и осторожно взяла лорда под руку. – Сигилла из Темуриджена превзошла всех за этим столом. Победила ли она вас, милорд?

Трекиец посмотрел на Сорасу, изобразив невинность. Затем усмехнулся и допил вино.

– Нет, не победила, – выпалил он, потопав прочь со все еще держащей его под руку Сорасой.

Краем глаза она уловила вспышку золотого, это Дом следовал за ней, не отступая ни на шаг.

– Позволь мне пригласить тебя на танец, темурийка? – сказал лорд, оттаскивая другого мужчину, сидящего на скамье напротив Сигиллы. Не дожидаясь ответа, он сел, одной рукой продолжая крепко обнимать Сорасу, а другую поставил на стол, приготовившись к поединку.

Сигилла взглянула на Сорасу, ее лицо было непроницаемым. Сораса могла лишь ухмыльнуться.

– Не сломай ему руку, – сказала она на айбалийском, и Сигилла усмехнулась.

Тридцать секунд спустя лорд захромал прочь, сжимая запястье, а Сигилла невозмутимо пожала плечами.

– Мы не сможем сражаться, если ты покалечишь наших собственных солдат, – отругала ее Сораса.

– Но ведь ты ничего не сказала про запястье, – нехотя извиняясь, запротестовала охотница за головами.

В этот момент к ним приблизился Осковко. Принц сел на скамейку.

– Давай-ка решим этот вопрос, Сигилла из Темуриджена? – предложил он, ставя локоть на стол. – Похоже, остались лишь мы с тобой.

Действительно, скамьи опустели, остались только охотница за головами из Темуриджена и принц Трекии.

Остальные присутствующие наблюдали за происходящим, ошеломленные от соперничества, жары и вина. Большинство болели за своего принца, они хлопали ладонями по столу или по бедрам, выбивая ритм военного барабана. Звук разносился по залу, пульсируя, словно кровь, пока даже Сорасе не захотелось присоединиться к нему. Но она сдержалась и отошла от стола, чтобы посмотреть состязание вместе с остальными.

Корэйн перекрикивала шум, собирая последние ставки, Эндри выступал в роли посредника. В какой-то момент снова появилась Вальтик. Она села в углу, едва заметная голубоглазая тень, которая хрустела костями. А Дом притих, обрадовавшись, что его игнорируют.

На щеке Сигиллы дрогнул мускул, ее лицо отчетливо выделялось в свете многочисленных факелов. Бронзовая кожа будто светилась, а в глазах плясали блики света. Она откинула прядь волос с глаз и поставила локоть, протянув ладонь принцу. Если она и чувствовала какое-то напряжение, то не показывала этого, неизменная полудикая ухмылка снова вернулась на место.

Принц тоже улыбнулся и взял ее руку, его пальцы сомкнулись над ее собственными, ладони противников прижались друг к другу. Небритое лицо Осковко исказила кривая ухмылка.

– За Трекию! – прокричал он, вызвав восторг у зала.

– За Вард! – ответила Сигилла, собрав очередные одобрительные возгласы.

Оба хмыкнули, и поединок начался, лица соперников покраснели, брови сошлись вместе. Осковко выдохнул, костяшки его пальцев побелели, когда на предплечье Сигиллы проступили мышцы, а ее дыхание стало тяжелым. Она стиснула зубы, руки противников дрожали, ни один из них не сдвинулся ни на дюйм.

– Осковко! Осковко! – кричали трекийцы, звеня кубками и хлопая ладонями по столам. Происходящее напомнило Сорасе драку в таверне в Адире. – Белый волк Трекии!

– Сигилла! – в ответ подбадривала Сораса, повышая голос так, чтобы ее слышали все. – Сигиллабета Бхар Бхур!

Стоило Сигилле услышать свое полное темурийское имя, как ее глаза вспыхнули, и она прикусила губу. Сделав еще один глубокий вдох, она продолжила борьбу, вложив всю имеющуюся у нее силу в кулак. Осковко застонал от боли, по его лбу скатилась бисеринка пота. Лицо принца покраснело еще сильнее, став ярче, чем свежая кровь, мышцы на шее под воротником напряглись от прилагаемых им усилий.

Раздавались крики и одобрительные возгласы, и более чем несколько трекийцев аплодировали Сигилле так же громко, как и своему принцу. Сораса продолжала кричать и хлопать, жестом побуждая остальных последовать ее примеру. Громче всех ревел Дом, поднявший кулаки вверх.

– Железные кости бойцов Бессчетного войска никогда не будут сломлены, – прогорланил он.

Слова стали последним гвоздем в крышку гроба Осковко.