Разрушитель миров

Эрида действительно была молода – хотя бы в этом Корэйн не ошиблась. У королевы было прелестное, доброе лицо и гладкая, словно жемчужина, кожа. Она ничего не говорила людям, сидевшим по обе стороны от нее, но внимательно слушала то, что они тараторили ей на ухо. Выражение ее лица было спокойным, словно озерная гладь. На ее голове красовалась корона из чистого золота – равно как и все остальные ее драгоценности, – украшенная изумрудами, рубинами и сапфирами, переливавшимися всеми цветами радуги. При свете люстр ее кроваво-красное платье пламенело алыми и багряными оттенками, словно живое, бьющееся сердце. Корэйн удивилась, почему она не отдала предпочтение зеленому цвету, который так нежно любили все галлийцы, но, возможно, такова была свадебная традиция?

В следующее мгновение королева Эрида подняла глаза, пронзительная синева которых была видна даже на расстоянии, и встретилась с Корэйн взглядом. Склонив голову набок, она наблюдала за их приближением, устремляя свой взор то на Корэйн, то на Дома, то на следовавшего за ними Эндри.

Затем Эрида стремительно встала и жестом руки приказала расступиться рыцарям, стоявшим перед ее столом.

– Позвольте им пройти, – проговорила она высоким, мелодичным голосом. Ее тон обезоруживал и внушал чувство безопасности.

Стражники в позолоченных доспехах сделали несколько шагов назад, позволив их маленькому отряду подойти к королеве. Корэйн сжала зубы, надеясь, что говорить будут Эндри и Дом. Ей совершенно не хотелось рассказывать пирующей толпе о гибели мира.

Эндри коротко поклонился, кивнув некоторым из людей, сидевших за столом, а затем – королевским рыцарям, после чего поприветствовал саму королеву.

– Ваше Величество, – проговорил он, склоняясь в глубоком поклоне.

– Оруженосец Трелланд, – отозвалась она, слегка наклонив голову. – Я рада, что вы решили принять участие в нашем празднике после стольких недель траура, – продолжила королева, сложив руки на груди. – Сможет ли ваша мать к нам присоединиться? Я всегда рада видеть леди Валери за своим столом.

«Леди Валери сейчас находится на полпути к городской гавани, если еще не взошла на борт корабля, отправляющегося в Кейсу», – подумала Корэйн. Мать Эндри отбыла из дворца меньше часа назад, сидя в кресле-каталке и в сопровождении двух слуг, которым предстояло помогать ей в течение всего путешествия.

Эндри лишь отрицательно качнул головой.

– Боюсь, моя мать по-прежнему слишком слаба, чтобы присутствовать на пиршествах. Однако я привел в ваш тронный зал двух других гостей. Вы окажете нам большую честь, если выслушаете то, что они хотят вам рассказать.

– Хорошо, – проговорила она без малейшего замешательства. На ее губах по-прежнему играла улыбка.

– Но не здесь, – продолжил Эндри, – а в уединении ваших личных покоев. Если вам будет угодно, – поспешно добавил он, кланяясь еще раз.

«Оруженосец родился и вырос в этих стенах, – сделала вывод Корэйн, чувствуя прилив надежды. – Он воспитывался при дворе и умеет разговаривать со знатными и королевскими особами, выказывая при этом хотя бы некоторое подобие характера».

Эрида еще раз обвела взглядом Корэйн и Дома, словно мысленно взвешивая их. По лицу королевы было невозможно понять, к каким выводам она пришла.

– Ее Величество не может уйти с пиршества по случаю собственной помолвки, – произнес сидевший рядом с королевой вельможа, пронзая их гневным взглядом. – Она еще даже не успела представить придворным своего будущего мужа.

– Это дело может подождать несколько минут, кузен. У оруженосца Трелланда нет поводов нам лгать, и я доверяю его суждениям, – ответила Эрида, оборачиваясь к нему с лучезарной, победоносной улыбкой на губах, которая, однако, не отражалась в ее глазах.

Мужчина опустил свой кубок на стол, явно собираясь ей возразить.

– Это чрезвычайно срочное дело, Ваше Величество, – выпалила Корэйн, вкладывая в свой взгляд всю невысказанную мольбу, все отчаяние, которое ощущала. А также надежду, затаившуюся в уголке ее сознания. – В ваших руках судьба королевства. В ваших руках судьба всего мира.

– Всего мира, – эхом отозвалась королева, переводя взгляд на Эндри. Оруженосец смотрел на нее так же отчаянно, как и Корэйн, пытаясь безмолвно высказать все, что только мог. Стоявший между ними Дом хранил молчание, однако на его шее вздулась и пульсировала вена. Корэйн опасалась, что, если они потратят еще хотя бы несколько минут на дворцовый этикет, Древний взорвется или просто-напросто потащит королеву вслед за собой.

Королева их поняла.

– Хорошо, – сказала она, поправляя юбки. – Следуйте за мной.