Разрывной прилив (ЛП)

  Она согласилась встретиться с двумя девушками после того, как Анастасия столкнулась с ней во время обеда и спросила, не присоединится ли она к ним этим вечером; пойманная на прыжке и отвлеченная открытием, что ее стол был взломан, Мария согласилась. Весь день она корила себя за то, что согласилась, но, сказав «да», не представляла, как ей отделаться от этого без неоправданной грубости.

  Она пошла домой первой, приняла душ и переоделась в узкие джинсы и блестящий топ — она ожидала увидеть девушек в последних нарядах. Она сменила офисные туфли на сандалии с ремешками, а сумочку на маленькую сумку через плечо, затем закрыла окна, опустила жалюзи и вышла из квартиры.

  — Ты всегда приходишь сюда? – спросила теперь Мария.

  Анастасия кивнула. «Обычно мы здесь что-нибудь едим, а потом идем в ближайшие клубы».

  Они пробыли в баре около часа, делясь разными маленькими тарелками мезе, которые время от времени ставили на стол проходящие официанты. Кувшин с сангрией постепенно опустел, и был приобретен новый. Мария попыталась направить разговор к своим коллегам по офису, но в Афинском UCSO не было подходящих мужчин, а девушки мало интересовались разговорами о чем-либо, кроме одежды Кэтрин. Они нежно посмеялись над старомодным поведением мистера Лимонидеса, и все они с завистью говорили о путешествиях Клода, но кроме этого ни одна из греческих девушек не сказала ничего, что могло бы дать Марии дополнительную информацию о персонале UCSO.

  После одного фальстарта в новом ночном клубе, который оказался для мужчин, ищущих других мужчин, они перебрались в место под названием Бродвей, где был огромный танцпол. У бара девушки собирались небольшими группами, разглядывая группы молодых людей, которые глазели на них. Мария была воспитана довольно традиционно, и все это ее немного нервировало. Анастасия и Фалана встретили в клубе друзей, большинство из которых были достаточно молоды, чтобы заставить Марию почувствовать себя старой. Она держала в руках бокал вина, пока Фалана разговаривала с чередой юношей, которые, казалось, едва успели побриться. Оказалось, что у Анастасии был постоянный бойфренд, и она оставалась с ним на танцполе. Когда маленький прыщавый юноша предложил Марии выпить, она решила, что пора идти домой.

  Возле клуба не было никаких признаков такси, но швейцар указал на автобусную остановку чуть дальше по улице и, хотя было почти час дня, заверил ее, что автобусы все еще ходят. Вскоре подъехал наполовину полный автобус, и она забралась в него и со вздохом села в относительной тишине и покое. Какая трата вечера, подумала она. Ничего нового не узнал, только неистовая жажда и головная боль. По крайней мере, она сделала свою лепту для хороших отношений с девочками. Они были счастливы, что она присоединилась к ним. Будем надеяться, что повторного выступления ожидать не стоит.

  Мария была единственной, кто вышел из автобуса на своей остановке. Маленькие магазинчики на улице были закрыты и опустели. Ночь была тихая, воздух тяжелый. Все, что она могла слышать, — это отдаленный свист проезжающей машины и шлепанье ее сандалий по тротуару. Затем она услышала другой звук позади себя. Ей потребовалась минута, чтобы понять, что это были чьи-то чужие шаги.

  Она все еще была в добрых десяти минутах ходьбы от своей квартиры. Пока она шла, она продолжала слышать шаги. Она обернулась, но никого не увидела. Возможно, они были слишком далеко назад. Но когда она остановилась, чтобы прислушаться, шаги тоже стихли. Может это было эхо? Нет. Когда она снова начала ходить, другие шаги не синхронизировались с ее собственными.

  Так-так-так. Раздались еще другие шаги, но никто не догнал ее. Мария попыталась найти в этом успокоение; если бы кто-то следовал за ней, разве они не приближались бы? И все же она обнаружила, что встревожена.

  Это не было районом для ночных пирушек; все окружающие многоквартирные дома были темными. Уличные фонари излучали лишь слабый, водянистый свет. Она всегда могла позвать на помощь — это обязательно разбудило бы людей. Но, несомненно, таинственный незнакомец позади нее окажется каким-нибудь подростком, возвращающимся домой после вечеринки. Как это было бы неловко.

  Она была всего в одной-двух минутах от безопасного места в своей квартире, но шаги все еще звучали эхом. Шум приближался? Она не могла сказать. Что ей делать? Она свернула за последний угол на свою улицу, затем быстро спустила вниз и сняла сандалии.

  Потом побежала, держа туфли в одной руке, босиком по тротуару. Наконец она добралась до своего дома и, запыхавшись, остановилась у входной двери, чтобы ввести код входа. При этом ее спина поползла мурашками, и она попыталась прислушаться к чьим-то еще звукам на улице, но все, что она могла слышать, это барабанный стук ее сердца.

  Наконец внутри здания она плотно закрыла за собой наружную дверь. Свет на лестничной площадке был включен, что успокаивало ее, пока она поднималась по лестнице. Она медленно открыла дверь, все еще прислушиваясь.