Разведка и другие тайные службы древнего Рима и его противников

Граждане Рима делились на патрициев — потомков основателей Рима («отцов») и плебеев[16] — потомков более поздних поселенцев, принятых в число граждан. Долгое время практически вся власть находилась исключительно в руках патрициев. Даже браки между патрициями и плебеями первоначально были запрещены. Но патрициев было гораздо меньше, чем плебеев, а среди плебеев появились чрезвычайно богатые и влиятельные семейства. С образованием Республики плебеи активизировали борьбу за свои права. Любые невзгоды разоряли прежде всего бедняков, а в Риме существовал закон, по которому человек, не сумевший вовремя отдать долг, становился рабом своего заимодавца. Поскольку патриции были людьми состоятельными и помогали друг другу, в долговое рабство, конечно же, попадали только плебеи. Ещё в царское время царь Сервий Туллий, много сделавший для укрепления Римского государства, попытался упразднить долговое рабство. Но после его смерти при Тарквинии Гордом обычай обращать несостоятельного должника в рабство был восстановлен. Ничего не изменилось и после установления в Риме Республики — патрициев такое положение вполне устраивало. «Плебеи роптали о том, что вне Рима они сражаются за свободу и римскую власть, а дома томятся в угнетении и плену у сограждан» [Т. Liv., II, 23, 2], однако терпели. Но в 495 г. до н. э. «старик, весь в рубцах, отмеченный знаками бесчисленных бед, прибежал на форум. Покрыта грязью была его одежда, ещё ужасней выглядело тело, истощённое, бледное и худое, а лицу его отросшая борода и космы придавали дикий вид. Но узнали его и в таком безобразном облике и говорили, что он командовал центурией, и, сострадая ему, наперебой восхваляли его военные подвиги; сам же он в свидетельство своих доблестей показывал, открыв грудь, шрамы, полученные в разных сражениях. Спросили его, отчего такой вид, отчего такой срам, и, когда вокруг него собралась толпа не меньше, чем на сходке, ответил он, что воевал на сабинской войне, и поле его было опустошено врагами, и не только урожай у него пропал, но и дом сгорел, и добро разграблено, и скот угнан, а в недобрый час потребовали от него налог, и вот сделался он должником. Долг, возросший от процентов, сначала лишил его отцова дома и дедова поля, потом остального имущества и, наконец, подобно заразе, въелся в само его тело; не просто в рабство увёл его заимодавец, но в колодки, в застенок. И он показал свою спину, изуродованную побоями» [Т. Liv., II, 23, 3–7]. Рассказ старого воина вызвал негодование собравшихся. В городе начались волнения. На форум сбежались ещё десятки таких же должников в оковах и без оков. Дабы волнения не переросли в мятеж, срочно собравшийся римский сенат принял предложение консула Публия Сервилия пойти на уступки народу. Был издан указ, «чтобы никто не держал римского гражданина в оковах или в неволе, лишая его возможности записаться в консульское войско, и не задерживал бы его детей и внуков» [Т. Liv., II, 24, 6]. Этот принятый в 495 г. до н. э. указ серьёзно ограничил возможности кредиторов обращать свободных римских граждан в рабство за долги, но это не было ещё полной отменой долгового рабства. Пройдёт ещё 169 лет, прежде чем плебеи смогут добиться полной отмены долгового рабства, и лишь в 326 г. до н. э. сенатом и народным собранием Рима будет принят закон, по которому римский гражданин станет отвечать за свои долги перед кредитором только своим имуществом, но не своей свободой. Пока же властители Рима всего лишь оградили от долгового рабства тех, кто был или мог стать воином римской армии.