Читаем Разведка и другие тайные службы древнего Рима и его противников полностью

Постепенно власть царей росла, и они могли меньше считаться с простолюдинами. Сервий Туллий, «окруживший себя стражей, первый стал править лишь с соизволения отцов, без народного избрания» [Т. Liv., I, 41, 6]. Тарквиний Гордый (534–509 гг. до н. э.) взошёл на престол, не спрашивая уже не только мнения простолюдинов, но и мнения знати. Он просто сверг своего тестя, Сервия Туллия, и самовольно объявил себя царём. Совет отцов и народное собрание были поставлены перед фактом, и им не оставалось ничего иного, как признать свершившееся. Рим оказался на грани того, чтобы стать обычной наследственной монархией. Тарквиний Гордый приложил максимум усилий для усиления режима личной власти и создал нечто вроде царской тайной полиции. «Он запретил впредь собирать все сходки, на которые сходились сельчане, члены курии и соседи, и в городе, и на полях. При исполнении священных обрядов и жертвоприношений, чтобы большое число людей, сойдясь в одном месте, не приняло бы тайных решений о том, чтобы свергнуть его. Он обзавёлся повсюду рассеянными некими соглядатаями и доносчиками, следившими скрытно за тем, что говорится и что делается; они подбивали соседей на беседы, и случалось, что сами высказывались против тирана, выпытывая мысли каждого. Потом о тех, о ком узнавали, что они тяготятся установившимся положением дел, доносили тирану. Месть же царя в отношении тех, кого изобличали, была жестокой и неумолимой» [Dionysios, IV, ХЕШ, 3]. Однако даже при очень хорошо организованной тайной полиции было слишком трудно долго удерживать власть над привыкшими к свободе римскими гражданами, опираясь не столько на их поддержку, сколько на силу и страх. Недовольство римлян, и прежде всего римской знати, зрело, зрело и наконец прорвалось. Для выступления был выбран день, когда и царь, и все его сыновья находились за пределами города, причём переворот возглавили Луций Юний Брут, начальник царского отряда «целеров», отвечавший за многие вопросы безопасности государства, и близкий родственник царя, Луций Тарквиний Коллатин, а также еще несколько занимавших важные посты вельмож, которым царь доверял. Это и предопределило успех противников монархии. Тарквиний Гордый оказался последним из римских царей. Традиция передавать власть в Риме по наследству лишь начала складываться, но не сложилась: Тарквиний Гордый хотел видеть своим преемником своего сына, но в 509 г. до н. э. был свергнут, а с ним навсегда была свергнута в Риме и царская власть.

<p><strong>4. Организация работы разведывательных, контрразведывательных и полицейских служб Древнего Рима в период Республики</strong></p>4.1. Римская власть в период от возникновения Республики и до установления режима децемвиров

Со свержением царской власти Совет отцов, превратившийся в сенат, стал ещё зорче следить за тем, дабы никто не смог узурпировать власть. Вся система управления Римским государством стала строиться и направляться прежде всего на предотвращение самой возможности узурпации власти. Даже малейшее подозрение в этом вопросе теперь сразу же вызывало решительные действия сенаторов, ведь никто из них не желал упустить хотя бы частичку своей власти. К тому же в особых случаях могло собираться ещё и народное собрание, которое по своему статусу было выше сената, так как представляло всех римских граждан.

Высшая власть, дабы предотвратить возможность возвращения к монархии, была разделена между двумя консулами. Консулы выбирались народным собранием сроком на один год из числа наиболее уважаемых сенаторов, а по истечении года обязаны были передать властные полномочия своим преемникам. И именно по именам двух консулов римляне стали с этого момента вести счёт годам своего календаря[14]. Первыми римскими консулами были избраны Луций Юний Брут и Луций Тарквиний Коллатин, сыгравшие главную роль в свержении царя. Но за ситуацией в городе и стране и за действиями консулов внимательно следили все другие сенаторы и, прежде всего, представители других наиболее знатных семейств.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих кораблей
100 великих кораблей

«В мире есть три прекрасных зрелища: скачущая лошадь, танцующая женщина и корабль, идущий под всеми парусами», – говорил Оноре де Бальзак. «Судно – единственное человеческое творение, которое удостаивается чести получить при рождении имя собственное. Кому присваивается имя собственное в этом мире? Только тому, кто имеет собственную историю жизни, то есть существу с судьбой, имеющему характер, отличающемуся ото всего другого сущего», – заметил моряк-писатель В.В. Конецкий.Неспроста с древнейших времен и до наших дней с постройкой, наименованием и эксплуатацией кораблей и судов связано много суеверий, религиозных обрядов и традиций. Да и само плавание издавна почиталось как искусство…В очередной книге серии рассказывается о самых прославленных кораблях в истории человечества.

Андрей Николаевич Золотарев , Борис Владимирович Соломонов , Никита Анатольевич Кузнецов

Детективы / Военное дело / Военная история / История / Спецслужбы / Cпецслужбы
10-я пехотная дивизия. 1935—1945
10-я пехотная дивизия. 1935—1945

Книга посвящена истории одного из старейших соединений вермахта, сформированного еще в 1935 г. За время своего существования дивизия несколько раз переформировывалась, сохраняя свой номер, но существенно меняя организацию и наименование. С 1935 по 1941 г. она называлась пехотной, затем была моторизована, получив соответствующее добавление к названию, а с 1943 г., после вооружения бронетехникой, была преобразована в панцер-гренадерскую дивизию. Соединение участвовало в Польской и Французской кампаниях, а затем – до самого крушения Третьего рейха – в боях на Восточном фронте против советских войск. Триумфальное шествие начала войны с Советским Союзом очень быстро сменилось кровопролитными для дивизии боями в районе городов Ржев, Юхнов, Белый. Она участвовала в сражении на Курской дуге летом 1943 г., после чего последовала уже беспрерывная череда поражений и отступлений: котлы под Ахтыркой, Кировоградом, полный разгром дивизии в Румынии, очередное переформирование и последние бои в Нижней Силезии и Моравии. Книга принадлежит перу одного избывших командиров полка, а затем и дивизии, генерал-лейтенанту А. Шмидту. После освобождения из советского плена он собрал большой документальный материал, положенный в основу этой работы. Несмотря на некоторый пафос автора, эта книга будет полезна российскому читателю, в том числе специалистам в области военной истории, поскольку проливает свет на многие малоизвестные страницы истории Великой Отечественной войны.

Август Шмидт

Военное дело
Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука