Разведка и другие тайные службы древнего Рима и его противников

Видя, что простолюдины пали духом, сенат отправил к Марцию послов. Условия, выдвинутые Марцием, были столь суровы, что римляне несколько раз посылали послов, пытаясь его смягчить, но тщетно. Гай Марций Кориолан стоял на своём. Ничто не могло успокоить гнев оскорблённого воителя. «Жрецы тоже, как рассказывают, во всём облачении приходили во вражеский лагерь с мольбами, но не более чем послам удалось им смягчить сердце Марция» [Т. Livius, II, 39, 12].

Упросить Гая Марция заключить мир на более или менее приемлемых условиях удалось лишь тогда, когда к его лагерю пришла просить о снисхождении толпа римских женщин вместе с матерью и женою Гая Марция.

О дальнейшей судьбе Гая Марция Кориолана римские историки[233] рассказывают по-разному По рассказам одних, уведя свои легионы от Рима и не воспользовавшись победой, он вызвал гнев вольсков и был убит ими. По рассказам других, Кориолану удалось дожить до глубокой старости. Так как о дальнейших его деяниях ничего не известно, первая версия представляется более достоверной. Ряд современных историков склоняются к мысли, что Гай Марций Кориолан на самом деле вообще не существовал и все рассказы о нём являются мифами. Трудно сказать, кто из них прав. Но, как бы там ни было, описанные выше хитрости Гая Марция Кориолана, связанные с дискредитацией противника, стали классическим примером для древних полководцев и правителей, причём не только римских.

3. Операция Ганнибала по дискредитации римского полководца Фабия Максима и её последствия

Во время второй Пунической войны одним из самых опасных противников вторгшегося в Италию Ганнибала стал римский полководец Фабий Максим. Начало войны было чрезвычайно удачным для Ганнибала: он одержал блестящие победы в нескольких сражениях. Особенно тяжёлыми для римлян были их поражения в 218 г. до н. э. у города Тицина, а затем на реке Требии и в 217 г. до н. э. у Тразименского озера. Для того чтобы исправить положение, римский сенат избрал диктатора, назначив на этот пост Фабия Максима. Именно в это время и проявился полководческий талант Фабия Максима. Правильно рассудив, что ресурсы Рима значительно превышают ресурсы, выделенные Карфагеном в распоряжение Ганнибала, он стал затягивать войну, уклоняясь от сражений, но нанося карфагенянам поражения во многих мелких стычках.

Силы карфагенян таяли.

Не имея возможности навязать Фабию Максиму генеральное сражение в удобном для себя месте, Ганнибал стал искать способы его устранения каким-либо иным образом. Заманить Фабия в засаду тоже не удавалось, и Ганнибал решил попробовать устранить Фабия руками самих римлян. Сделать это можно было, только опорочив Фабия.

Этот вариант дискредитации стал классикой военного искусства, и его приводят в качестве примера многие писатели того времени, рассказывают они и о том, каким образом отвёл от себя подозрения Фабий Максим. Так, Фронтин сообщает об этом в своих «Стратагемах»: «Ганнибал, желая бесславием подорвать авторитет Фабия, с которым не мог сравниться ни доблестью, ни военным искусством, не тронул его полей, опустошив все прочие. В ответ Фабий объявил свои владения общественным достоянием и этим проявлением величия духа достиг того, что граждане не взяли под сомнение его добросовестность» [Front. «Strat.», I, VIII, 2].

Казалось бы, всё просто — затея Ганнибала не удалась, так как Фабий своей мудростью без особого труда разрушил его замыслы. Но даже одно утверждение о том, что Ганнибал, полководец, которого римляне 16 лет не могли выбить из Италии, «не мог сравниться» с Фабием «ни доблестью, ни военным искусством», заставляет несколько засомневаться в утверждении Фронтина и посмотреть, что пишут об этом другие авторы.

Гораздо более подробно и более взвешенно пишет об этом Тит Ливий. И если внимательно изучить рассказ Тита Ливия, то перед нами возникнет совсем иная картина событий.