Разведывательная служба Третьего рейха. Секретные операции нацистской внешней разведки

Я ответил, что это — проблема, которой надо заниматься на другом уровне, проблема соответствующего политического влияния Гейдриха и Канариса. Но в целом мне казалось, что у Канариса достаточно своих собственных проблем, и если уж бояться каких-либо посягательств, то я бы скорее опасался Риббентропа, нежели Канариса. Гейдрих согласился со мной. Так этот вечер стал одним из поворотных пунктов моей карьеры.

Тем временем работа против русской разведки удовлетворительно продолжалась. Мы раскрыли многочисленную агентурную сеть, маршруты связных и тайные радиопередатчики. До того момента я ограничивал нашу тактику главным образом слежкой и вбросами ложной информации. Нужно было быть особенно осторожными при использовании длин волн их подпольных передатчиков, потому что эти передачи самым тщательным образом проверялись русскими, и малейшее отклонение от образца сигнала стало бы для них предупреждением о том, что сообщения недостоверны. Мы были довольно удачливы в этой работе и сумели «втюхать» свой материал русским, и во многих случаях они не узнали об обмане. Главная ценность этой деятельности состояла не только в том, чтобы их обмануть, но и в том, чтобы раскрыть, что они хотят узнать. Мы также многое узнали об их методах и взаимоотношениях между различными группами работающих на них агентов.

Русские гораздо раньше, чем наши руководители, поняли важность обладания разведкой, работающей эффективно, и эффективность их методов и организация завоевали высшую похвалу наших специалистов.

Было одно дело, в котором нам не сопутствовала удача. Один из их агентов, которого, как мы полагали, мы перетянули на свою сторону, был очень важным связным, курсировавшим между Берлином и Стокгольмом. Один раз он вез подлинные документы огромной важности, которые имели отношение к особому процессу сварки, крайне значимому в авиастроении. Он должен был показать их представителю советского посольства на первой встрече, а затем перед передачей этих документов русским подменить их на вводящие в заблуждение. Наши агенты не спускали с него глаз, но он сумел предупредить своих людей через служащего своего отеля, который также работал на русских. Затем по пути в ванную комнату ему удалось — опять же с помощью гостиничного служащего — ускользнуть через черный ход и бежать в советское посольство. Мы больше никогда его не видели и можем лишь предполагать, что он немедленно выехал в Москву с дипломатическим паспортом.

Связной, конечно, предупредил своих кураторов, и, как следствие, наша радиоигра с русскими нарушилась.

Однако мы уже получили много ценной информации об агентурной сети советской иностранной разведки и напряженных отношениях между разведслужбой МВД (тогда НКВД) — разведывательной организацией тайной полиции советской Коммунистической партии — и военной разведкой.

Глава 14 Братья Фитингоф

Подозрительное трио. — Вербовка нового агента. — Наблюдение за встречей русских. — Сеть затягивается. — Похищение подозреваемого. — Планы для нового русского шпионского центра. — Агент под наблюдением. — Гитлер вмешивается в это дело. — Судьба братьев Фитингоф

Осенью 1940 г. мы вели одно из самых интересных дел против советской разведки — дело братьев Фитингоф. После оккупации Прибалтийских государств Россией балтийские немцы потоком хлынули в Германию. Одна из таких беженок — молодая женщина — сообщила на пограничном посту, что трое людей из ее окружения ей показались подозрительными. Двое из них были братьями по фамилии Фитингоф, а третья — жена старшего брата. Наш служащий подумал сначала, что жалоба девушки — это обычный донос на почве личной неприязни, тем не менее девушка была задержана для более тщательного допроса.

Она призналась, что у нее был роман с младшим неженатым братом, но эту связь разрушила жена старшего брата, которая на самом деле жила с ними обоими. Фрау Фитингоф, вероятно, была поразительно сильной и энергичной личностью. Оба мужчины полностью находились под ее влиянием. И хотя младший брат хотел начать новую жизнь в Германии, как бы он ни старался, у него не хватало силы характера порвать свою связь и выйти из этого ненормального треугольника, и он всегда поддавался влиянию своей невестки. В неспокойные дни своей эмиграции у него начался роман с молодой прибалтийской немкой, и в пути между двумя женщинами происходили бурные сцены ревности.

Такую историю рассказала молодая женщина, которая сначала казалась движимой явно ревностью, и эта история не представляла для нас интереса. Однако он появился, когда после их приезда в Берлин двое братьев и жена бесследно исчезли.