Развод по-драконьи

Вея хлопала слезящимися от жара и пепла глазами, а он медленно обалдевал. Она ВЫНУЖДЕНА поблагодарить его, потому что он ВЕСЬМА ее выручил. О, дракон-отец… Эта деваха неподражаема.

Теофас не выдержал и, запрокинув голову, расхохотался. И на этот раз, впервые за последний чертов год, это был искренний, освобождающий смех. А то он уж начал думать, что книжная малышка Клео права, утверждая, что по земным меркам иномирян у него клиническая депрессия с заделом на… Ну, на всякую там невротику.

Он положил руку на плечо квадратненькой ладной вее и искренне предложил:

— Будешь моей подружкой на период Ленхарда?

В ответ сероглазая зараза чопорно сняла его руку с лицом человека, который принудили трогать дохлую рыбину, и сообщила металлическим голосом:

— У меня уже есть подружка.

Вот так. Она его еще и отшила. Бесценная, совершенно бесценная девица. Теперь он заберет ее у Анхарда, даже если с неба польет огненный дождь, а на болотах вместо жаб заведутся демоновы дети, что, как известно, самые дурные из предзнаменований. Анхард не станет артачиться, у него слабость к красавицам, а эта… на любителя.

То есть, на него.

Небо, словно услышав его мысли, тут же вспухло огненными шарами, дружно выдыхаемыми на восточную сторону Черных пик. Драконы атаковали остатки перевертышей, и он, даже не успев подумать, накинул плащ на голову строптивой вее, и та, к его удивлению, неожиданно затихла.

Привыкший прорубать собственное будущее огнем и мечом, Теофас тут же ее приобнял, якобы защищая от падающих огненных сгустков. Ему за всю жизнь нравились всего две девицы и обе с первого взгляда, так что упускать момент он не собирался. А то так и проживет бобылем, чего доброго.

Она была маленькая и хрупкая, как птичка. Как… Эльене. Возможно, зловредный дракон-отец специально создает таких маленьких женщин, что будят в мужчинах рыцарское начало.

Вдали угадывалась фигура бегущего к нему Рейнхарда, прикрывающегося плащом от особо косячных дракониров, атакующих вместо востока западную стену.

Хотя как стену… Дырку в стене и кучу булыжников.

***

Меня раздирали сразу несколько противоречивых желаний. Рассмотреть Теофаса получше, жадно собирая в памяти его лицо, запах, голос, динамику, подобно пазлу, освежая полузабытые детали, добавляя новые. Сбежать подальше и никогда его не видеть, расхохотаться, трансформировать когти и вонзить в беззащитный живот со звериным наслаждением — за Ленхард, за разрыв связи. И заткнуть улиточку, впавшую в экстаз и озвучивающую у меня в голове самые постыдные мысли.

Он меня не узнал.

Ну еще бы. С такой-то рожей. Смуглая и широкая, как блин, физиономия каждое утро маячила в зеркале. Иза тайкой дважды его убирала, но я с упоением мазохиста возвращала обратно. Казалось, мне удалось облагородить грубые черты и выглядеть вполне прилично. Перешив платья на дворцовый манер, я забирала волосы в сложную прическу с боковыми косами, сглаживая грубоватые черты лица.

К сожалению, в пределах Теофаса ни одна из моих мантр не работала.

Когда Рейнхард подошел почти вплотную, полоснув меня серебром взгляда, я испытала иррациональную обиду. Он всегда ко мне хорошо относился. Не формально, как к будущей императрице, а по-настоящему хорошо. А тут… как с преступницей.

К моему удивлению, Тео словно почувствовал, прижал крепче.

— Завязывай пугать мою будущую подружку.

— Она преступница, — непримиримо сказал Рейнхард. — Отойди от нее.

— Да брось, тут полно невиновных, тебе ли не знать? — Теофас рассмеялся.

— Мужчин, — отрезал Рейнхард. — Антов. Тогда как женщины — ценный ресурс для Вальтарты. В Ленхард отдают только смертниц, тех, чей грех неподъемен для империи, и чья судьба расстаться с головой или послужить на благо стране здесь. Детоубийц, темномагичек, мошенниц, чьи действия повлекли за собой больше одной смерти, убийц без смягчающих обстоятельств.

Это была чистая и незамутненная правда. Система наяр, какой бы отвратительно она не выглядела, была жизненно необходима Вальтарте. Несколько веков назад, с появлением нира Сатоша и темных источников, в империи почти перестали рождаться девочки.

Точнее не так. Не совсем так.

Девочки почти перестали рождаться в родовитых кланах. Совет Вальтарты, испокон веков обменивающийся дочерьми для укрепления связей, оказался в состоянии бесконечной холодной войны всех со всеми.

Драконы алчны, вспыльчивы и подозрительны. Очень вспыльчивы и очень подозрительны, особенно если кто-то слишком долго смотрит на их сокровища. Как будто драконы могут не смотреть. Ведь драконы алчны, любят зариться на чужое добро.

Но они почитают родственные связи. А какие родственные связи, если у тебя сын и у твоего соседа сына, а у соседа твоего соседа трое сыновей. Сына на сыне не женишь, не создашь крепкую связь между кланами.

Веям и драдером повезло больше. У них девочки рождались, хотя их и стало меньше. Но крестьянку-вею в клан не возьмешь, замуж высокомерный драконир ее за себя брать не станет, побрезгует.