Развращённые

— Я была невестой одного из тех ящерров, что отдали приказ разрушить Мыслите. — Вира дала Марлен время, чтобы осмыслить сказанное. — Также я спасла твоих родителей, когда на город напали, помогли им добраться до укрытия. В конце концов, это была моя идея — отдать тебя в гонщицы.

Марлен аж воздухом поперхнулась.

— Понимаю, о таких вещах говорить нелегко, нужно было дать тебе время привыкнуть. Но иначе не получается — тебя твой ящерр стережет, как зеницу ока. В принципе, правильно делает, — женщина небрежно взмахнула рукой; это был какой-то юный, ребяческий жест. — Ты его избранная, вот он и бесится.

— Простите, я — кто?

— Если говорить, по-вашему, то ты его невеста, единственно возможная, единственно правильная.

Марлен подумала, что пришло время упомянуть Недж, настоящую жену Рагарры.

Настоящие чувства Догана Рагарры

— Не женат он, Марлен, по нашим меркам, — Вира будто мысли читала. — Не жена она ему, и все нашиоб этом знают. Но и Доган, и Недж, продолжают играть в эту нелепую игру, ведь им это выгодно. Ему было выгодно раньше, когда принял решение на эту планету приехать, а без жены не имел права, а ей — выгодно сейчас, ведь он — гарант её безопасности. Она здесь в безопасности, мира настоящего не видела.

У Марлен сотни вопросов роились в голове. И про Недж хотелось расспросить, и про Догана. Решила — потом спросит, при случае.

— У нас?

— У нас. Я, как вы нас называете, самая что ни есть настоящая ящеррица.

— Простите, кто?

Женщина как-то ловко вывернулась — из-за спины показался хвост. Марлен аж шарахнулась в сторону — настолько это было неожиданно.

— Не пугайся! — женщина спрятала хвост, даже одежда не порвалась. — И главное — не кричи, не все здесь знают, кто я. Постарайся успокоиться, твоя мама бы не позволила нам остаться наедине, если бы считала, что я несу для тебя малейшую угрозу.

При упоминании матери Марлен немного успокоилась. Действительно, её сюда мама привела.

— З-з-зачем я здесь?!

— Я думаю, что могу тебе помочь, лисичка.

Лисичка. Это было слово из прошлого — знакомое, родное. С тех пор, как пришел в её жизнь Доган — ушли все те, кто её лисой называл.

— Как именно помочь?

— Избавить от влияния ящерра, конечно, — Вира усмехнулась.

Вира преподносила информацию таким образом, будто всё, что она говорит — это очевидные вещи. Как бы ни так!

Марлен подавила вспышку раздражения — вспомнила, с каким уважением мать о Вире отзывалась, и прикусила язык, не огрызнулась. Не сказала, что ей надоели игры, что хочет получить прямые ответы как можно скорее.

— Если он хочет тебя — пусть играет честно!

Марлен устало прикрыла глаза. Раздражение уступило уже привычной усталости. Не физической — внутренней, какой-то глубокой и липкой. Марлен ощутила, что ей неприятно находиться в комнате с Вирой. Наверное, так бы себя чувствовал лебедь в муравейнике.

— Он меня насилует регулярно, — сказала лисица на выдохе. — Когда я в сознании — злится, требует, приказывает, а потом использует влечение, превращая меня в овощ. Я в эти мгновения будто засыпаю. Сквозь сон чувствую, что что-то не так, но не знаю, что именно. Просыпаюсь в синяках.

Она взглянула на Виру.

— Вира, пожалуйста, не говорите мне, что он должен меня получить? Уже получил. Поверьте, всё, чего я хочу — это видеть его мертвым.

Вира кивнула. Было в этом кивке что-то, что вызвало у Марлен симпатию к женщине. Впервые.

— Хорошо. Если дело дойдет до этого — будет тебе его смерть.

Марлен вздрогнула — Вира только что в открытую призналась, что планирует убить судью города Мыслите. Не просто судью — Догана Рагарру.

— Но сначала… сначала выслушай меня.

— Я вас слушаю.

Женщина поднялась. Подошла к столу, и взяла оттуда какую-то шкатулку. Подала её Марлен.

— Возьми её в руки, затем медленно открой, и засунь туда руку.

— Будет больно?

— Нет, совсем не будет.

Марлен сделала, как просили.

Последняя связная мысль: Вира её обманула, ведь было не просто больно — её будто окунули в арктический холод.

— Что происх…

Кисть, плечо, шея… Холод поднимался все выше и выше. Марлен услышала собственный крик. А затем случилось нечто новое, ранее не испытанное.

Она очнулась… и увидела себя, но со стороны, чужими глазами.

Марлен была в знакомом ярком платье на балконе Экталя. Марлен помнила и это платье, и место, и время. И то, что случилось с ней после того, как она была насильно унесена из балкона Доганом — тоже помнила. Их первый секс!

Марлен было хотела дернуться, но не смогла. Собственное тело не подчинялось, да и не её это было тело. Марлен в ужасе осознала, что смотрит на себя глазами… Небеса, глазами Догана Рагарры! А судья в тот момент смотрел на неё, стоящую на балконе.

Лисица, запертая внутри чужого тела, начала биться в истерике, настолько неудобно, настолько горько ей было ощущать Догана частью себя.

Она захлебывалась слишком сильными чувствами: болью, физической жаждой, незнакомыми ей страданиями. Если б могла, Марлен бы потеряла сознание, так как в один момент поняла, что не только видит мир глазами Догана, но и чувствует его эмоции.