Реактор. Черная быль

– Фролов сам его должен был представить, таков порядок. А раз он этого не сделал, значит, на то у него были веские основания. Ладно, это я выясню. А теперь скажите, вы помните, по какому адресу находится этот катран? И еще мне понадобится адрес вашего друга Доронина. Сейчас вы подпишете стандартный договор, в соответствии с которым я отныне являюсь вашим защитником, получу в консультации ордер на ваше обслуживание и займусь делами. Отныне, куда бы вас ни вызвали, не вздумайте ехать без меня. Чревато. Чревато в любом варианте, а в вашем особенно – уж больно мне все не нравится. Почти уверен, что за всей этой провокацией стоит кто-то невидимый, кого мы не знаем. А может, напротив – знаем хорошо, но не догадываемся о его зловещей роли, – Евгений Петрович испытывал слабость к литературным оборотам речи. Впрочем, в адвокатском искусстве это только помогало.

***

Расследование, которое защитник в ближайшие дни предпринял, не только не внесло ясность, но еще больше нагнало тумана, отчего сомнения только усилились. Николай Доронин по-прежнему не появлялся ни дома, ни в кооперативном кафе «Встреча». Впрочем, на деятельности кафе это не отразилось. Властная Антонина и без сына управляла заведением твердой рукой. В Ясеневе дверь квартиры, которую указал Гелий, была распахнута настежь. Здесь шел ремонт. За столом одной из комнат сидели работяги, пили пиво и с оглушительным треском костяшек играли в домино. Недовольный, что его отрывают от столь увлекательного занятия, бригадир заявил, что хозяин уехал «на курорт» и велел к его возвращению через месяц квартиру отремонтировать. «С жиру бесится, – заметил небритый мужик. – Никакого ремонта здесь не нужно. Но раз хочет, нам-то что. Поклеим новые обои, паркет разочек отциклюем, и всех делов».

В этот же день защитник посетил и других«свидетелей». И хотя все семеро были в Москве и скрываться не собирались, ничего существенного они не сообщили: «Да, были в квартире, да играли в карты. Но Строганова и Доронина никогда раньше не видели». Удивило многоопытного Данилова, что с этой «великолепной семеркой» игроков милиция разобралась сразу – оштрафовали, как положено, за участие в азартных играх на деньги и с миром отпустили по домам.

Беседа с Фроловым поначалу тоже ничего не дала. Он заявил, что дело уже в производстве у следователя, а на прямой вопрос, откуда ноги растут, лишь усмехнулся: «Получил оперативную информацию. Проверил, организовал облаву, взял картежников с поличным».

– Надеюсь, вы не будете меня спрашивать о моих источниках информации? – насмешливо спросил капитан.

– Не буду, – вздохнул Данилов и не солоно хлебавши удалился.

Следователь, которому предварительно позвонил один из сокурсников Данилова, был более откровенным с адвокатом, подтвердив его сомнения.

– Какое-то тухлое дело, – заметил он. – Похоже, ваш парень попал в настоящий переплет, а в какой, я и сам до конца еще не разобрался. Не картежник, а в катране находился, в карты не играл, а карманы полны денег. К тому же еще и это кольцо чертово. Где он его раздобыл?

– Строганов утверждает, что и кольцо, и деньги ему дал Доронин, – сказал адвокат.

– Да знаю я, он вообще все на этого Доронина валит.

– Почему же обязательно «валит»? Может, он правду говорит.

– Может, и правду, – покладисто согласился следователь. – Только для этого надо самого Доронина допросить. А его нет. Подписку о невыезде у него не брали, свободный человек, куда захотел, туда поехал. Не в розыск же мне его объявлять. У меня и без него дел невпроворот. К тому же начальство торопит, требует побыстрее завершать и передавать в суд. А начальство, сам понимаешь, просто так торопить не станет, – многозначительно намекнул Евгению Петровичу его собеседник.

Да, Данилов и сам понимал, что раз дело на контроле у начальства, значит, за ним действительно стоит некая могущественная фигура.

Вскоре, во время официального допроса, Гелию Леонидовичу Строганову было предъявлено обвинение по статье 147 Уголовного кодекса РСФСР – мошенничество. Этот вид преступления трактовался как «завладение чужим имуществом путем обмана или злоупотребления доверием» и предусматривал лишение свободы на срок до трех лет либо исправительные работы на срок до двух лет. Опытный юрист Данилов понимал, что к его подзащитному умышленно хотят применить статью, которую можно использовать в полном соответствии с народной пословицей – «закон что дышло, куда повернешь, туда и вышло». И не миновать Гелию тюрьмы, если он, адвокат, не выяснит, откуда взялся тот самый злосчастный перстень, который теперь гирей тянет на дно его подзащитного.

Глава пятнадцатая