Реальная логика понятий

Всего софизмов, которые довели Сократа до изнеможения, в этом диалоге более десятка. Мы здесь коснемся только некоторых из них, на наш взгляд наиболее показательных в том логическом плане, о котором сказали выше. Итак, Евтидем спрашивает Сократа «…есть ли что-нибудь, что ты знаешь?», на что Сократ отвечает утвердительно: «…я знаю многие вещи, но малозначительные» (293 b). Софист вполне удовлетворен ответом и задает следующий вопрос: «А считаешь ли ты возможным, чтобы какое-либо существо не было тем, что оно есть?» (293 b). Вопрос касается логического закона тождества, и, естественно, Сократ отвечает утвердительно. Следующий вопрос Евтидема относится к области образования понятий: «Значит, коль скоро ты знаешь, ты человек знающий?» (293 с). Например, от глагола «уметь» образуется понятие «человек умелый», от существительного «разум» – «человек разумный» и т. д., но это, как видно, названия понятий, причем, весьма общих, но не оценки отдельных людей, обладающих теми или иными знаниями или умениями. Скажем, умением подковывать лошадей. Сократ ни в коем случае не должен был отвечать на последний вопрос утвердительно, ибо дав ответ: «Да, знающий то, что я знаю», он этой тавтологией дает повод для ее подмены родовым понятием «человек знающий», чем Евтидем и пользуется, выигрывая у Сократа позицию, позволяющую задать следующий двусмысленный вопрос: «Это не имеет значения: коль скоро ты человек знающий, разве ты не должен в силу необходимости знать все?» Действительно, «человек знающий» – содержание понятия, присущее сообществу людей, которые и образуют объем данного понятия, и своей цели в споре он достигает, «отправляя» Сократа как человека, знающего что-то конкретное в область «объективного знания», которым на тот исторический момент владели, допустим, граждане Афин. Евтидем же, манипулируя частным («человек, знающий нечто») и общим («человек знающий»), еще выигрывает позицию у Сократа. Последний вынужден признать, что многого не знает, на основании чего софист заключает: «Но если ты чего-то не знаешь, ты будешь человеком незнающим» (293 с). «Не знающим лишь то, что мне неизвестно» – пытается оправдаться Сократ, но Евтидем, умело используя полученное преимущество, наступает: «Но не делает ли это тебя менее знающим? А недавно ты сказал, что ты знающий. И таким образом ты как таковой одновременно и существуешь и не существуешь в одном и том же отношении» (293 с), и с помощью этого противоречия, созданным искусственно, выигрывает эту часть спора.

Следующая часть спора начинается с вопроса-наступления Сократа: «Скажи мне: с обоими вами разве не бывало, что одно из сущего вы знали, другое же – нет», на что Диомидор отвечает: «Никогда, Сократ, не бывало» (294 а). «Что вы имеете в виду? Быть может вы ничего не знаете»? – не унимался Сократ. «Как бы не так!» – отозвался Диомидор. «Значит, вы все знаете, коль скоро знаете что-либо?» «Все, – отвечал он, – и ты также, если знаешь что-либо одно, знаешь все» (294 b). Более того, не только философы, подобные Сократу, но и все простые люди знают все, если знают что-либо одно. Наступление Сократа и его соратников продолжается и Ктесипп требует от Диомидора доказательства истинности утверждения: «если человек знает что-либо одно, то он знает все». Он спрашивает: «А вот знаешь ли ты, сколько зубов у Евтидема, а Евтидем – сколько их у тебя?» На что Диомидор отвечает: «Не довольно ли тебе знать, что нам известно решительно все». Поскольку такой ход спора уже не предвещал ничего другого, кроме словесной неразберихи, Сократ вновь соглашается быть пассивной стороной в диалоге, но приступает к этому с крайней осторожностью. Он ставит перед Евтидемом условие не загонять «его в словесные силки» и объявляет ему о намерении отвечать только на то, что ему понятно. После этого Евтидем продолжает: «Отвечай же сызнова: познаешь ли ты чем-либо то, что ты познаешь, или нет»? Сократ соглашается: «Всегда, когда я познаю, то одним и тем же». И далее: «…можешь ли ты познавать “все в целом”, если не познаешь всего»? Сократ на этот раз начеку, что следует из его ответа: «…если “то, что я познаю” не имеет никакого значения, значит, я знаю все». Именно: для софистов важны слова, которые не имеют «никакого значения», и поскольку все слова, по их мнению, существовали всегда, то «…и будучи ребенком, ты все знал, и при рождении, и при зачатии, а также и раньше, чем ты явился на свет, раньше возникновения неба и земли ты знал все в целом, коль скоро ты всегда знал» (296 d).