Реаниматор культового кино

О.Т.: Нет, не так. Они как раз очень подходили внутри. Но это то, что я всегда говорил: работа артиста на экране, в кино в частности, на семьдесят процентов зависит не от того, как снимает это режиссер, и не от того, как работает артист, а правильно ли его выбрали на роль. А выбираешь артиста на роль, потому что в нем есть то, что необходимо, с чем он будет работать. Когда мне говорят: «Он хороший артист, он сыграет», – я говорю: «Нет, изобразить-то он изобразит, только я не поверю ему, потому что в нем этого нет». Когда Михалков играет в фильме «Вокзал для двоих», я ему верю.

Д.М.: О, ну конечно! Потому что это просто он! И в «Свой среди чужих…»

О.Т.: И когда он играет в фильме «Статский советник», я ему верю.

Д.М.: Тут очень важно все-таки, чтобы человек играл себя. В «Господине» кастинг безукоризненно проведен.

О.Т.: В общем, попал я, что называется.

Д.М.: Кастинг ведь вы делали?

О.Т.: Конечно, кто же, кроме меня? Ассистенты только говорят: «Не хотите вот этого посмотреть?» – просто чтобы у меня был выбор, чтобы я выбирал не из двух, а из ста двух.

Д.М.: А Аню Демьяненко как вы нашли? И вот еще насчет Авилова: у меня была иллюзия, что чуть ли не в машине вы с ним познакомились случайно. А оказывается, что нет, что уже были спектакли. Он был водителем на тот период времени?

ОТ: Нет, он уже был профессиональным самодеятельным артистом. (Смеется.)

Д.М.: А до этого работал водителем?

О.Т.: Да, шофером был. Грузовик водил, по-моему.

Д.М.: Просто я помню, насколько он был органичен в «Господине», насколько это был мощный выплеск энергетический. А потом – его появление на телевидении в начале 90-х – очень было жалко его, он был как неприкаянный. В каких-то детских передачах он появлялся, еще где-то на вторых ролях, но это была сама потерянность. У него потом был «Граф Монте-Кристо», слабый фильм, к сожалению.

О.Т.: Да. Он был не на своем месте. А в «Монте-Кристо» он просто ходил со сложным лицом.

Д.М.: Но фильм-то – костюмированный трэш.

О.Т.: Дима, это чисто entertainment советского образца, Одесская киностудия.

Д.М.: Но в вашем фильме, пусть и какими-то суперсредствами, тем не менее, была показана и его харизма, и актерский талант, и все.

О.Т.: Главное, что там все действительно было: и харизма, и актерский талант.

При всем непрофессионализме – это неважно, опять же, все отступает на второй план. Но это принцип такой. В кино, в послевоенном кино, это очень много где было сделано: и у итальянцев, и у французов. Пожалуйста, Бельмондо у Годара. Какой блестящий дебют в «На последнем дыхании»!

А знаменитый парень у Пазолини, который в фильме «Аккаттоне» в первый раз снялся… Франко Читти! Пазолини его тоже много где снимал, и потом парень сделал хорошую карьеру[80]. Это принцип съемки натурщиков, так называли это раньше, когда не артист берется, а натурщик или типаж какой-то необычный.

Д.М.: Авилов, получается, своего рода натурщик?

О.Т.: Да, Авилов оказался типажом в результате. В театре – это реально очень сильно было, ярко, мощно, глубоко, интересно по трактовке, здорово. И отрепетировано здорово. Как это получалось – не знаю. Белякович его как-то отформатировал. Но я слышал, что там были очень жесткие военные методы, то есть ребята там круглосуточно, месяцами, годами репетировали. А кино – это уже другая история.

Тяжело было с ним. Вообще с артистами очень было тяжело. С Козаковым полегче, потому что он был профессионал, а вот эта девочка…

Д.М.: Аня Демьяненко?

О.Т.: Да, с ней я уже просто перестал разговаривать под конец. Я говорил ассистенту: «Скажи этой, чтобы она встала туда и поворачивала головой так-то».

Д.М.: А сколько ей было лет на тот момент? И где вы ее нашли?