Реанимация. Истории на грани жизни и смерти

«Зверь с Востока» был грозным циклоном, который в марте 2018 года стал причиной нехарактерного для весны погодного хаоса в Великобритании. Первые выходные марта запомнились мне не фиолетовыми тюльпанами, которые должны были расцвести в моем саду на готовой к весне почве, а 16 смертями, связанными с самым сильным снегопадом за последние 35 лет, который обрушился на плохо подготовленную Великобританию. Это совпало с одним из самых занятых периодов для отделений реанимации по всей стране: мое отделение раздулось до 170 % от его вместительной способности. У нас было 26 коек и 46 пациентов. Это были важные, но тяжелые выходные для дежурства. Из-за четырех дней снегопада лишь немногие работники могли уехать домой в конце долгого дня. Работая в условиях нехватки еды, недостатка сна и избытка пациентов в тяжелом состоянии, я почувствовал, как внутри меня происходит агрегация маржинальных потерь, когда мне позвонили и сообщили о сотруднике иностранного посольства, который только что приехал, чтобы перевезти одного из наших самых тяжелых пациентов с серьезной кожной инфекцией в частную больницу. Я знал, что даже дорога может оказаться для него смертельной. Однако у меня не было сил спорить. В тот день я даже не должен был дежурить и находился в больнице, чтобы помочь справиться с последствиями снегопада. Я посмотрел в окно на детей, строивших снеговика, и задумался о том, чем занимаются мои дети. Может, просто уйти домой и не возвращаться? Я сделал все возможное, но этого было недостаточно.

Жизнь научила меня тому, что люди, которым причинили боль, склонны причинять боль другим. Тем не менее существует способ этого избежать. Переживший Холокост врач Виктор Франкл считал, что, «когда мы уже не можем изменить ситуацию, нам приходится менять самих себя». Он также говорил, что «между стимулом и нашей реакцией всегда есть время. За это время мы выбираем, как реагировать. И именно здесь лежит наша свобода». Иногда сложно остыть и не поступать сгоряча, однако, если этого не сделать, можно легко навредить себе и другим.

Весной 2018 года из-за сильного и внезапного снегопада в Великобритании погибло 16 человек, а отделения реанимации были переполнены на 170 %.

Что-то удержало меня от того, чтобы уйти из больницы в тот снежный день. Возможно, все решило время между стимулом и реакцией. Это могло быть моим осознанным решением, чистой случайностью или судьбой. Мы побеседовали с родственниками того пациента в тяжелом состоянии, которого должны были перевезти в частную больницу. Они были любящими, разумными, рациональными и, как и я, хотели действовать исключительно в интересах своего близкого человека. Они организовали перевод из одной больницы в другую не из-за злости, а из-за любви, любви родителей к ребенку, который тяжело заболел в тысячах миль от родного дома. Чувствуя себя беспомощными, родители стремились оказать ему любую поддержку, на которую они были способны, и это было абсолютно правильно. Когда я объяснил им ситуацию, они осознанно отреагировали, согласившись с тем, что их ребенку следует остаться с нами и не ехать в Лондон.

После того разговора я остался на работе еще на 12 часов. Агрегация маржинальных потерь заставила меня задуматься о моей работе, моей роли и моей жизни. Но когда я вспоминал о своих приоритетах, мелочи оставались мелочами. Приоритеты имеют большее значение, и именно они движут мной. Мелочи могут попытаться меня сломить, но именно глобальные вещи заставляют двигаться вперед.

Как можно улучшить реаниматологию так, чтобы ни у меня, ни у моих коллег не возникало желания все бросить? Я выпил много чашек растворимого кофе, пока на больничных собраниях нам представляли новые инициативы. Молодые люди с благими намерениями, выброшенные из мира жесткого бизнеса, предлагали внедрить методы управления бизнесом для устранения кризиса внутри больницы. Они заимствовали стратегии, разработанные в Кремниевой долине, и пытались применить их в хаотичных отделениях неотложной помощи. Они использовали выражение «бережливое производство», взятое из автомобильной промышленности послевоенной Японии, по отношению к окровавленным операционным.