Ребекка с фермы Солнечный Ручей

Очень  часто,  когда  вместе  с  Ребеккой  "кратчайшим  путем"   шагала  Эмма-Джейн Перкинс,  девочки  сопровождали  эту  декламацию  соответствующим  драматическим действием. Эмма-Джейн всегда выражала желание быть  лесорубом,  так как в этом случае все, что от нее требовалось, -  это  высоко  поднимать  воображаемый топор. После единственной попытки исполнить роль романтического  защитника дерева она призналась, что чувствовала себя "ужасно по-дурацки", и  отказалась  браться  за  нее  снова,  к  тайной  радости  Ребекки,   которая  сознавала, что роль лесоруба слишком банальна для  ее  безудержных  амбиций.  Она  наслаждалась  страстным  призывом  поэта   и   предварительно   умоляла  безжалостного лесоруба, занесшего топор, принять как  можно  более  свирепый  вид, чтобы ей было легче вложить больше надлежащей страсти в звучные строки.  Однажды, пребывая в более оживленном настроении, чем обычно, она даже  упала  на  колени  и  заплакала,  уткнувшись  лицом  в  юбочку  лесоруба.  Довольно  любопытно, что чувство меры заставило ее отвергнуть эту  сцену,  как  только  она была разыграна.

- Это было неестественно! Это было глупо. Но, Эмма-Джейн, знаешь,  где  это могло бы подойти? В "Только три зерна ты дай мне". Ты будешь мать,  а  я  голодающий ирландский ребенок. Да опусти же топор! Ты уже больше не лесоруб!

- Что же мне тогда делать с руками? - спросила Эмма-Джейн.

- Что хочешь, - отвечала Ребекка утомленно. - Ты просто мать - и  все.  Что твоя мама делает со своими руками? Ну, давай. 

Только три зерна ты дай мне, мама.

Три зерна найди ты для меня,

Жизнь мою, что теплится упрямо,

Поддержи до завтрашнего дня. 

      Такого рода переживания делали Эмму-Джейн нервной  и  беспокойной,  но  она была добровольной рабыней Ребекки и радовалась своим  цепям,  независимо  от того, сколько неудобства они ей доставляли.

У последней изгороди девочек иногда встречал целый отряд детей  мистера  Симпсона, которые жили на дороге, ведущей через Черничную Равнину, в  черном  доме с красной дверью и красным  амбаром  на  задворках.  Ребекка  сразу  же  почувствовала к Симпсонам большой интерес, потому что их было  так  много  и  были они такие же  залатанные  и  заштопанные,  как  ее  родной  выводок  на  Солнечном Ручье.

Маленькое школьное здание с флагштоком на  крыше  и  двумя  дверями  на  фасаде - одна для мальчиков, другая для девочек - стояло на гребне холма.  С  одной стороны тянулись холмистые поля и луга, с другой  -  полоса  соснового  леса и сверкающая вдали река. Школа не могла похвастаться  своим  внутренним  убранством. Все в ней было  таким  голым,  некрасивым  и  неудобным,  как  и  следовало ожидать, принимая во внимание, что деревни, располагавшиеся  вдоль  реки, тратили столько  денег  на  ремонт  и  перестройку  мостов,  что  были  вынуждены экономить на школах. В одном углу на возвышении стояли стол и стул  учительницы, на стене висела карта Соединенных Штатов и две классные  доски,  рядом стояла грубая печка, которую не чаще чем  раз  в  год  красили  черной  краской, и десятиквартовое жестяное ведро, а на полке в углу  лежал  ковш  с  длинной ручкой. Ученики, которых во времена Ребекки насчитывалось лишь около  двадцати, сидели за деревянными партами. Скамьи были  выше  в  задней  части  комнаты, и сидели там более образованные и  длинноногие  ученики,  положению  которых можно было во многом позавидовать, так как они одновременно  были  и  ближе к окнам, и дальше от учительницы.