Ребенок ледяного дракона

После ужина мы выпили еще огненной воды и рассказывали истории в гостиной, пока дети играли в другой комнате, а Уголёк выглядел как мохнатая черная лужа перед камином. Я уютно устроился рядом с Делосом, а он провел рукой по моему бедру и помассировал ногу. Райнор возвышался на диване, жестикулируя и рассказывая историю, от которой Томас покачал головой, а Альтаир хлопнул себя по колену. Я зашептал на ухо Делосу:

— Как ты думаешь, мы могли бы попросить хозяйку сделать раскладушку для Оли?

Он удивленно посмотрел на меня, потом сказал:

— Конечно. — Затем он легонько поцеловал меня в губы, от чего я заулыбался. Шен, который сидел в кресле рядом с Райнором, поймал мой взгляд и улыбнулся.

Когда пришло время готовить Далию ко сну, Альтаир и Грейсон ушли. Шен тоже объявил, что уходит.

— Увидимся завтра, рано утром, — сказал он, а затем с ухмылкой шепнул мне наедине: — Не изнуряй себя слишком сильно.

После того как Райнор объявил, что его заставили сделать Томасу массаж, они пожелали друг другу спокойной ночи и удалились в свою комнату. Грейсон и Альтаир разрешили поставить раскладушку для Далии в гостиной рядом с комнатой Оли, но дети быстро отодвинули их в сторону и бросили на пол кучу подушек. Первой на них уселся Уголёк, заняв место и свернувшись калачиком с большим зевком.

— Давай представим, что это логово дракона, — услышал я слова Оли, когда вошел в комнату Делоса и закрыл за собой дверь.

Делос смотрел в окно, и я подошел к нему, обхватил его за талию и обнял сзади.

— Спасибо, — сказал я.

— Хм? — Он скользнул руками по моим. — За что?

— За то, что ты полюбил меня. За то, что простил меня.

— Не знаю, был ли у меня выбор, — сказал он, а когда понял, как это прозвучало, пояснил: — Я хотел сказать, что я ни за что не смог бы не любить тебя. Ты как-то сказал, что есть вещи, от которых невозможно убежать, как бы далеко ты от них ни ушел, а нас связывает нечто такое, что время и расстояние не могут разрушить. Даже после того, что случилось тогда, я не мог ненавидеть тебя. Я по-прежнему любил тебя, и это усложняло жизнь.

— Я бы не хотел так бояться, — сказал я.

Он повернулся и обнял меня, а я уткнулся лицом в его грудь и позволил увлечь себя в его любовь. Я взял его лицо в руки и поцеловал, а он поднял меня за бедра и повалил на кровать. Я подпрыгнул на матрасе, а Делос оказался между моих ног, стягивая штаны с моих бедер. Он взял мой вздыбленный член в ладонь и провел кончиками пальцев по чувствительным гребням по всей его длине до гребня и головки. Он облизал языком мой член обильно смачивая его слюной, а затем рукой размазал ее по мне, пока я не заблестел, а вместе с ней пришел чудесный покалывающий холодок, от которого казалось, член пульсировал еще сильнее, пока не стал таким невероятно твердым, что я едва мог терпеть. Мне нужно было освободиться, но Делос не торопился, мягко прижимаясь губами к нему, к моим бедрам, а затем к яйцам. Удовлетворенно вздыхая, он глубоко вдыхал мой запах, а я двигал бедрами вместе с ним, как мачта корабля, качающаяся в бурлящем море, надеясь, что он просто возьмет меня в себя и снимет давление, которое все сильнее нарастало.

Когда он наконец заглотил меня, я закрыл рот предплечьем и заглушил стон, прежде чем он вырвался наружу. Стены были тонкие; я слышал приглушенные голоса Райнора и Томаса в соседней комнате и знал, что они смогут услышать меня, если издам хоть звук. Я погрузился в пуховые простыни, словно плывя на облаке, когда горло Делоса сомкнулось вокруг члена, утопив меня в блаженстве. Затем я сказал ему, что тоже хочу доставить ему удовольствие, что хочу попробовать его на вкус, и он переместился на мне сверху, закрыв мне рот своим членом. Я обвил языком его головку и провел языком по нижней стороне его ствола к яйцам, затем к входу, и пока я лизал, поглаживал его рукой. Он сосал меня сильнее, кряхтя, когда я заполнял его рот, и чувствовал, как его дырочка сжимается каждый раз, когда я лизал его или гладил правильным образом. Мы подпитывали друг друга удовольствием, пытаясь превзойти и подтолкнуть друг друга к следующему уровню, и когда я больше не мог ждать, я прошептал, что хочу, чтобы он был во мне. Он крутанулся и в одно мгновение раздвинул мои колени и приподнял задницу.

Я прижался к нему бедрами, и он толкнулся в меня головкой, его драконий ствол блестел в свете ламп от смазки. Он вошел в меня одним быстрым толчком, а затем медленно вышел на всю длину. Я не мог не смотреть, и укусил себя за запястье так сильно, что оставил линию следов от зубов. Его взгляд не отрывался от моего, и я надеялся, что он видит все, что отражается в нем, как сильно я хочу быть с ним, и как сильно борюсь за то, чтобы просто отпустить его.